Актрисы из иммерсивного шоу «Вернувшиеся» рассказали MAXIM о мистике во время спектакля и оргии перед глазами зрителей

На шоу зрители полностью погружаются в происходящее. А насколько глубоко погружаешься в роль ты? И легко ли вернуться обратно в реальный мир?

Екатерина Крамаренко (Йоханна — призрак любовницы Капитана). Я полностью контролирую, где нахожусь, даже глубоко погрузившись, я могу выйти из этого состояния и быстро переключиться. Другой вопрос в том, что после шоу всегда большая усталость и опустошение, но это нормально и даже хорошо.

Олеся Соколова (Регина — служанка в доме Госпожи Алвинг). Все зависит от человека. Есть те, кто погружаются очень сильно и долго не могут отойти. Есть и те, кто ничего не понимает, выходит как после квеста. Но это не плохо. Это путь. У каждого свой.  

В иммерсивном жанре не чувствую, что я как-то особенно погружаюсь в роль и ухожу от реального мира. Просто здесь и сейчас нахожусь в определенных обстоятельствах. Влияют музыка, пространство, свет, партнеры и, конечно, партитура, она не дает «выйти из роли».

Ольга Вечерик (Хелен Алвинг). Погружаюсь глубоко. Вернуться в реальный мир сложнее зимой. Холодно. 

Опыт «Вернувшихся» отличается от обычного театра? Играть, когда зрители так близко, сложнее?

Екатерина. Я бы не сказала что сложнее или легче, просто у каждого проекта свои особенности. Я много занимаюсь современным театром, в котором зритель эмансипирован и заявляет свои права на происходящее на сцене в том или ином ее виде. Думаю, чем больше у зрителя этой свободы, тем точнее артист должен контролировать себя и свои действия  и стараться быть более чутким к этому самому зрителю

Олеся. Конечно отличается, и это очень крутой опыт. Играть близко на зрителя несложно, когда ты обучен, как это делать. Ты как будто находишься в фильме, непрерывно играешь и вместе с этим смотришь фильм про своего героя.

Ольга. Не сложнее и не проще. Просто по-другому. 

А вы сами верите в призраков? Может, что-то паранормальное случалось во время представления?

Олеся. Бывали мистические моменты. Когда мы репетировали «Безликих», было несколько. Люстра крутилась во время оргии. Помню однажды во время сцены с Баиной (Швея и Смерть), когда мы с ней связались через зеркало и пытались дотронуться друг до друга руками, в тот самый момент, когда мы уже почти соприкоснулись, во всем особняке вырубился свет на несколько секунд и потом врубился. Это было до мурашек.

Ольга. Каждое место обладает своей энергетикой. Мне кажется, нам удалось за четыре года наполнить особняк своей. Он стал нашим. Так что если здесь и существуют призраки, то это фантомы тех персонажей, что были нами здесь созданы. Я точно знаю, что где-то тут ходит моя Актриса. Приходя во двор, я «слышу» ее пение. Приходя в библиотеку, я вижу ее у ванны. Приходя в сторожку Якоба, я чувствую, что вот-вот из операционной выйдет Доктор. 

Если бы вам предложили провести ночь в одиночестве в особняке, где происходит действие спектакля, согласились бы?

Екатерина. Да, это любопытно очень, точно бы согласилась.

Олеся. Нет, не согласилась бы.

Ольга. Я один раз оставалась после спектакля, когда мне нужно было рано на поезд. Если вы хотите знать, получила ли я какой-то мистический экспириенс, — не получила. Это просто неудобно. Весь свет можно включить только из одного места в доме. Горячей воды нет…

Наверняка за время, пока идет шоу, у вас появились поклонники среди зрителей. Не было случаев, когда пытались познакомиться на улице, потому что видели вас в «Вернувшихся»?

Екатерина. Было. Часто пишут в личку, иногда это просто благодарность за шоу, иногда приглашают встретиться, на улице тоже узнавали не раз и всегда очень неожиданно.

Ольга. Когда меня первый раз узнали, я испугалась и в зажиме убежала, буквально меня унесли ноги от страха. Потом мне стало жутко неловко. Я хотела вернуться и извиниться. Вернулась к тому кафе и увидела через окно тех людей, сидящих за столиком, но потом подумала, что это будет еще более глупо. 

Какую сцену сложнее всего играть в спектакле?

Екатерина. Я не делю на сцены, а воспринимаю всё как один поток. Но, если все же сделать выбор, я бы сказала что, это финал, где расставание с капитаном и потом передача ребенка Якобу. Это всегда эмоциональный пик.

Ольга. Я не чувствую каких-либо сложностей. Я просто получаю удовольствие от существования в том мире, в котором я нахожусь эти три часа шоу.

Шоу всегда проходит одинаково или бывают различия? Может, кто-то начал импровизировать, а остальные подхватили? Или внезапно открылась форточка?

Екатерина. Шоу всегда проходит по-разному. Импровизация как актеров, так и пространства бывает и всегда увлекает за собой. Часто и во многом шоу зависит от зрителя и от того, какой общий настрой у него сегодня. Иногда мы заходим и все, как один, говорим, что сегодня был очень тяжелый зритель и нам приходилось с ним бороться и отстаивать себя. Иной раз наоборот: сливаешьсяс о всеми людьми и домом в первые секунды и на этом вайбе проходит всё шоу. 

Ольга. Всегда по-разному. Здорово, что мы можем быть абсолютно внутренне свободны в заданном режиссером рисунке. Так что каждый раз рождаются новые грани смыслов.

А бывает, что зрители подходят слишком близко? Это не напрягает? Что делаешь в таких случаях, если внимание слишком назойливо?

Олеся. Если зритель очень настойчив, то пытаюсь, не выходя из образа и не мешая определенной сцене, дать понять зрителю, что он мешает, что ему стоит немного отойти. Но если совсем не понимает, то приходится брать его в «обстоятельства». Иногда выходит интересный контекст. А если зритель намеренно мешает, то, конечно, отвожу к черной маске, чтобы его вывели.

Ольга. Это часть жанра. Я не испытываю никаких неудобств — наоборот, я цепляюсь за эту энергию, любую, использую ее во благо для внутренней жизни в процессе. Я воспринимаю зрителей как часть пространства или как множество кинокамер, что снимают меня с разных ракурсов. Если она хочет снять крупный план, она имеет на это право.

Посмотреть все сцены в «Вернувшихся» физически невозможно за один раз. Какую посоветуете не пропустить?

Екатерина. Это все зависит от настроения, но я люблю свой финал в церкви и всех туда зову.

Олеся. Даже не знаю. Я до сих пор не знаю всех сцен, которые есть у других персонажей. Мне кажется, что каждая сцена каждого персонажа достойна внимания. Поэтому мой вам совет: не жалейте денег на билеты и ходите по многу раз на шоу!

Ольга. Мастурбацию пастора Мандерса.

Какое самое яркое и необычное переживание было у вас на шоу?

Екатерина. На последнем шоу девушка на personal experience (момент в шоу, когда актер уводит зрителя в изолированное от других пространство и разыгрывает один на один с ним сцену) меня обняла вдруг сама… Мой персонаж этого не предполагает, обычно там есть дистанция, но она ее нарушила, хоть и деликатно, взяла на себя эту ответственность и сказала, что не хочет, чтобы я плакала когда-нибудь еще. Это было очень эмоционально, и меня потрясла ее откровенность. Когда-то давно был еще парень, который будто стал героем шоу и реально хотел меня спасти. Его уверенность тоже меня впечатлила, он играл эту игру и готов был идти до конца. Даже любопытно, что бы он сделал, если бы я дала ему руку.

Ольга. Первый прогон «Безликих». Я стараюсь не забывать этот первый «ожог», первоощущение. Я будто бы попала в какую-то альтернативную реальность. Я была в эйфории. Говорят, это театральные «американские горки» для зрителей, а мне кажется, это самый крутой аттракцион для артистов. Ты можешь просто быть, жить в игре, как ребенок. 

Все, кто побывал на шоу, рассказывают про легендарную сцену оргии. Какое у тебя было первое ощущение, когда ты узнала, что тебе придется играть в такой сцене? 

Екатерина. Азарт! Это волнительно, ты вообще пока не понимаешь, как это сделать и не смущаться. Меня не пугает нагота, но в оргии есть и другая степень откровенности, и тут надо сказать спасибо ребятам и партнерам за поддержку, мы опираемся друг на друга там, внутри, и дальше стараемся быть профессионалами и делать все красиво и точно.

Олеся. Ок!

_{Фотограф: Сергей Клычихин}

_{Продюсер: Яков Парамонов}

_{ODENU AGENCY}