Ваш браузер устарел, поэтому сайт может отображаться некорректно. Обновите ваш браузер для повышения уровня безопасности, скорости и комфорта использования этого сайта.
Обновить браузер

Дмитрий Грачев: «Я неоднократно влюблялся на съемочной площадке в актрис»

Режиссер и главный продюсер медиахолдинга «Москва Медиа» об отношениях на телевидении и в кино, харассменте и равенстве полов.

14 октября 2021

Дмитрий Грачев, как главный режиссер, приложил руку практически ко всем проектам телеканала «Россия» за последние шесть лет. В настоящем — главный продюсер холдинга «Москва Медиа». Лауреат премии «ТЭФИ».

Дмитрий Грачев: «Я неоднократно влюблялся на съемочной площадке в актрис»

Назови пару своих фильмов, которые на слуху.

В 2014 году я снял картину, которая не очень успешно зашла на российский рынок, — «Вычислитель». Но зато в 2010 году снял свою самую успешную картину — «Свадьба по обмену», которую я вижу до сих пор по ТВ. Из чего можно сделать вывод, что юмор, доброта и комедия вечны, а рефлексия, фантастика и страдания проходящи.  

Актуальный на сегодня вопрос для публичных людей — харассмент. Как ты к нему относишься? 

Что такое харассмент, я узнал из кейса Харви Вайнштейна, когда это стало словом номер один международного масштаба. Мне кажется, отчасти это какая-то идеология, которая появилась в отсутствие более-менее внятной мировой идеологии. История с Вайнштейном триггернула массовые признания в сексуальных домогательствах. Но вообще харассмент — не только сексуальные домогательства. Это некое явление, когда один человек причиняет неудобства другому человеку.

Те, кто «харассят», узнали, что это нехорошо. А те, кого «харассили» поняли, что они не одни. Даже название движения — #MeToo — подчеркивает, как этого много и что это было всегда. Я абсолютно убежден, что это будет всегда. Вопрос в том, что сейчас это стало  краеугольным камнем информационного поля. 

Если взять телевидение, я полагаю, что харассмент возникает, потому что люди очень много работают: 80% своего времени они находятся на работе. Как ни крути, мужчины начинают смотреть на женщин, а  женщины — на мужчин. И, как мы знаем, в жизни так устроено, что не всегда симпатии и вкусы совпадают.

В больших проектах так: снимаешь три месяца, живешь бок о бок, условно в говне по пояс, на съемочной площадке — и раз — все закончилось. Твоя команда, твои актеры, твои товарищи ушли на другой проект, другие съемки. Мне кажется, это похоже на синдром «пионерского лагеря», когда смена заканчивается, а хочется еще побыть вместе с тем, кто тебе симпатичен. 

Конечно, харассмент — это плохо, нельзя унижать человека, принуждать к каким-то неприятным ему действиям, но легкая влюбленность — это хорошо. То, что происходит на съемочной площадке, например в кино, — это всегда какие-то близкие отношения между участниками группы, мимолетные романы, яркие эмоции.

Как режиссер, я неоднократно влюблялся на съемочной площадке в актрис, и это давало энергию, двигало процесс. Актрисы должны чувствовать себя в кадре королевами. Эти эмоции передаются на пленке, и зритель это тоже чувствует. С моей стороны никогда не было принуждения, каких-либо сексуальных последствий. Был энергетический заряд, платоническое влечение, вожделение героини, которую снимаешь.  «Пигмалион и Галатея»  — вот внятный и понятный пример того, о чем я говорю. 

Ультиматум — «Давай займемся сексом, или я тебя уволю» — это, конечно, отвратительно. Но я лично такого за годы работы в кино и на ТВ не встречал. 

Скорее встречаются абьюзинг или менсплейнинг. Ситуации, когда мужчины что-то объясняют свысока девушке, — это сплошь и рядом.  Буллинг бывает на телике, но сейчас скажу ужасную фразу: буллят тех, кого буллят. Поясню. Для работы на площадке или в каком-то творческом процессе нужен определенный набор качеств, и есть люди, которые очень хотят быть кем-то, но этим набором качеств не обладают. И  очень часто, по моим наблюдениям, эти люди становятся объектом вот этого самого буллинга.

И здесь вопрос:  кого винить? Жертв, потому что они занимаются не своим делом и занимают чье-то место? Или тех, кто над ними подшучивает?

Дмитрий Грачев: «Я неоднократно влюблялся на съемочной площадке в актрис»

 

Вот смотри. Если ты телеведущий и что-то сказал по поводу ее внешности — например, что у нее накачанная попа или стройные ноги, — как это можно расценить? 

В таком случае на мне пробы ставить негде. Я всегда говорил то, что думаю. Когда женщина красивая, мне кажется, нужно ей об этом говорить. 

Даже в выстраивании рабочих отношений все равно не лишним будет сказать девушке, что она прекрасно выглядит или что она стильно одета. Я в этом ничего плохого не вижу. Более того, у меня возникает когнитивный диссонанс, когда я открываю соцсети и вижу, как эти женщины позируют перед камерой, показывают свою прекрасную грудь, попу, талию или ноги и как бы призывают восхититься этой красотой. А потом этот же человек начинает рассуждать про то, что все видят в ней исключительно сексуальный объект. 

Ну, наверное, тут вопрос позиционирования этого человека в среде, в которой он находится. Есть же артисты эстрады, которые так себя демонстрируют. Ну, наверное, будет странным, если вдруг выйдет артистка Глюкоза и скажет, что ее «харассят», — но мы же видим ее концертные платья или их отсутствие! Или выйдет Анна Семенович и скажет, что никто не восхищается ее вокалом, а все смотрят только туда, куда смотрят.

Я думаю,  что проблема гораздо более сложная, это еще проблема собственной сексуальной идентификации. Что для тебя секс? Это что-то интимное или инструмент, которым ты пользуешься ежедневно?  Наверное, это тонкая грань, и мне кажется, что категорически неверно называть харассментом, например, комплименты. 

Давай перейдем от теории к практике. Слышал несколько лет назад про скандал, когда Ивана Колпакова прозвучали обвинения в харассменте от сотрудницы редакции. Вот такая ситуация: твой подчиненный пристает на корпоративе к другому твоему подчиненному. Все это выливается в медиапространство, в медиасрачи. Как ты поступишь? 

Вот есть же такая замечательная строчка у Бориса Борисовича Гребенщикова: «Но некоторые женятся, а некоторые так».

Меня мой шеф научил, что с корпоратива надо уходить первым. Это золотое правило топ-менеджера. И не потому, что ты не уважаешь или не хочешь напиться. Да страшно хочешь напиться и страшно уважаешь, но просто есть вещи, за которыми ты потом не сможешь уследить, не сможешь себя проконтролировать. 

А то, что кто-то ущипнул сотрудницу за задницу, — это вопрос к родителям этого «мальчика», вопрос воспитания. Наверное, ему никто не рассказал,  как нужно «подкатывать» к девочкам. Я никогда не щипал сотрудниц за задницы, просто не смог бы этого сделать. 

Я вообще не считаю, что совместное употребление алкоголя как-то способствует укреплению корпоративных связей. Скорее, наоборот: оно их разрушает. 

Дмитрий Грачев: «Я неоднократно влюблялся на съемочной площадке в актрис»

Что мужчина может сделать, если его вдруг публично обвиняют в таком? 

Что делал бы я как топ-менеджер, если бы мой сотрудник ущипнул за попу мою сотрудницу? Вы знаете, я бы, наверное, точно не извинялся от лица СМИ. Потому что возраст согласия в нашей стране составляет 16 лет и,  если она не согласна с действиями коллеги, есть правовое решение вопроса. И потом, можно было при всех дать ему пощечину или сделать замечание.

У вас на канале патриархат или равенство полов? Как ты считаешь, кто продуктивнее — начальник-мужчина или начальник-женщина?

У нас в холдинге абсолютно рабочая модель: есть главный редактор и его первый заместитель. Это мужчина и женщина, соответственно. Через них проходят все поля напряжения редакции, и они грамотно ими управляют. 

Я много работаю в разных проектах, с разными организациями, в том числе как наемный сотрудник. Могу сказать, если бы все женщины на руководящих постах приходили бы туда своим трудом, то вообще вопросов бы не было.

Конкретность и способность принять решение — вещи универсальные, и  не важно, от кого это исходит —  от мужчины или женщины. Но, как правило, от мужчины этого добиться проще. У женщин-руководителей, во всяком случае тех, с которыми я работал, часто происходило ситуативное принятие  решения, которое удобно в моменте. И особо не скажешь — мол, отвечай за базар. И мужчины, конечно, есть такие. Сейчас меня захейтят, но, к сожалению, девушек таких я больше видел. 

А в качестве руководителя с кем комфортнее работать? С мужчиной или женщиной?

У меня три заместителя: один мужчина и две женщины. Также у меня есть сотрудницы, которые руководят большими направлениями и делают это классно. Мне нравится общаться с ними на равных, без купюр и оглядки на пол. И они нормально это воспринимают. Это такая girl power, и она мне нравится. 

Кого ты считаете гениальным телевизионным журналистом и журналисткой? 

Есть люди, которые двинули профессию вперед.  Это Владимир Познер, Леонид Парфенов. Когда-то мне было интересно наблюдать за Андреем Лошаком, и мы с ним даже как-то пересекались на Первом канале, когда я там работал.

Сказать, что Юрий Дудь (ныне признанный иноагентом в РФ согласно решению Минюста) сейчас большой журналист, я не могу. Это, скорее, медийная, публичная фигура, он безусловно трендсеттер, но мое телевидение остановилось на Парфенове. Ну и на «Москве 24», конечно. (Смеется.) 

Может быть, на YouTube что-то смотришь, посоветуешь. 

На YouTube я, скорее, ловлю какие-то тренды, не то, что люди посмотрели, а именно как создатели каналов мыслят. Почему они запускают тот или иной канал. В отличие от телевидения с рейтингами и долями, в YouTube все на поверхности. Не нужно конкурировать с YouTube, так как это все равно что конкурировать с лавиной. Телевидение должно оседлать эту волну и использовать. Не новостные форматы «Москвы 24» мы стараемся делать для людей, которые смотрят YouTube. Если судить по просмотрам наших программ в Сети, у нас это успешно получается.

Дмитрий Грачев: «Я неоднократно влюблялся на съемочной площадке в актрис»

Фото: архив Дмитрия Грачева

Подписываясь на рассылку вы принимаете условия пользовательского соглашения