Бессменный главный редактор журнала MAXIM дал интервью сайту MSK1, в котором рассказал о самых насущных вопросах, волнующих сегодня многих.
О приостановке выпуска печатной версии журнала MAXIM
Выпуск журнала приостановили после 20-летнего выхода. Пока обстановка не изменится, вряд ли мы что-то запустим, поэтому вполне можно сейчас сказать: да, 20-летний цикл закончен. Да и моя история пока закончена. Может быть, когда-нибудь новая страничка будет.
Помню, как мы стартовали в апреле 2002-го, а последний номер вышел в апреле 2022 года. И все, хватит. Я волновался, думал, что конец будет какой-то уродливый, жалкий. Конец был эффектный, яркий. И я рад, что все так произошло.
Про глобальную смерть глянца
В отличие от Бэтмена и кока-колы, которые покинули нас недавно, глянец постепенно уходил во всем мире. Я не люблю жалеть, когда что-то уходит с ходом истории. Просто цивилизация выбрасывает одни форматы и предлагает другие. Значит, извините, они больше не нужны. Да, они были классные, было здорово, но пришло новое. Мне не очень жалко, что динозавры вымерли, это естественный отбор.
Нужны ли журналисты сейчас?
Хороший вопрос. Уже не очень. Как выяснилось, обычные люди со своими мнениями или писательскими талантами, а также видеоталантами заменили во многом профессионалов. Журналист раньше работал в издании, был причастен к медиабренду. Как сейчас выяснилось, медиабренды читателям не нужны, как не нужны звукозаписывающие компании, чтобы слушать музыку. Сейчас идет эпоха прощания с этими прослойками. Стоят магнаты и спрашивают: «А как же мы, мы не нужны?» А раньше все это было красиво названо GQ, Esquire, MAXIM.
Людям всегда нужно одинаковое: развлекаться, бояться, сочувствовать, испытывать эмоции, быть в курсе. Это базовые потребности человека, которые прекрасно удовлетворяют новые жанры, форматы. Они открываются постоянно.
О поклонниках
Я вижу, как люди подходят ко мне и говорят: «Александр, я покупал каждый номер». Но говорят в прошедшем времени. Я отвечаю: «А почему сейчас не покупаешь? Я же его делаю!» Знаешь, что они отвечали? «Ха-ха».
О своем будущем
Я сейчас так кайфую, что мне не надо ничего писать! Гениальные тексты все равно рождаются в муках. Это как спортивная форма, то есть ты занимаешься в зале, ненавидишь это, но потом у тебя рельеф, мышцы и пресс. Это же с писаниной. Я сейчас как человек, который двадцать лет ходил в спортзал и наконец-то бросил. Лежу на диване, жру чипсы, смотрю на гантели, радуюсь.
Конечно, это продлится недолго. Но на данный момент я в публицистическом отпуске. Думаете, легко каждый месяц рождать это проклятое письмо редактора? Я наслаждаюсь неделанием журнала MAXIM.
Что дал MAXIM?
Он мне дал очень широкий кругозор и даже маленькую глубину там. Конечно, журналист — это профессиональный дилетант: он вглубь не знает. Но я могу поддержать разговор обо всем, от теории струн до возникновения первой молекулы, а также о fashion и кинематографе. Минут десять на каждую тему.
Про прошлое MAXIM
Первый год мы делали MAXIM, стараясь быть не хуже, чем англичане и американцы, воровали у них идеи. А потом стали резвиться и позволять себе ломать эти каноны, на уши вставать… Чего только мы не выдумывали в этом журнале!
Совет всем мужчинам
Ни в коем случае нельзя составлять впечатление о девочке по ее фотографии. Нельзя влюбляться в ее фотографию. Ты смотришь — у нее такая классная улыбка, она такая лучезарная, добрая, яркая и солнечная! Или она такая страстная, ведьма какая-то, я бы с ней познакомился.
Запомните! Ничего общего внешность не имеет с характером — ни-че-го. Вы по фотографии не можете сказать ни об интеллекте, ни о характере, ни о голосе. Я такое количество раз сравнивал фотографию красавицы и живого человека! Каждый раз удивлялся!
Про Жанну Фриске
Мы снимали Жанночку Фриске, три или четыре раза я брал у нее интервью. И она как-то сказала, что живет одна, потому что немножечко боится, ей сложно иметь постоянного мужчину: «Я как представлю, что у меня в коридоре стоят мужские ботинки, тут же вздрагиваю, и мне страшно».
После приходит такое письмо. «Здравствуйте, не могли бы вы мне дать контакт Жанны Фриске? Она мне очень нравится, я бы хотел с ней переписываться. Если она боится за то, что мои ботинки будут в ее коридоре, то тут переживать не стоит! Мне сидеть еще 20 лет, поэтому ботинок точно не будет.
Про новую работу
На базе нашего издательского дома мы полгода назад организовали продакшн-компанию, решив делать сериалы. А фигли нет? Потому что полно талантливых людей… Вообще, все мои авторы, все редакторы, мои заместители — все стали сценаристами. Если ты не можешь это победить, это надо возглавить! А уж снимать хороший сериал — дело техники. Был бы сценарий. Если в 2000-х деньги были в глянце, то сейчас они в сериальном производстве.
О сравнениях блогеров с журналистами
Журналы нельзя было делать на коленке, это был труд многих специалистов. Поэтому на прилавках с ними не могли конкурировать эти блогеры. Как только мы попали в Сеть — все! Твоя статья, над которой ты работал месяц, одинаково конкурирует с каким-нибудь постом чувака левого. И вы зарабатываете одинаково. Сериалы пока еще трудоемкая вещь, которую не могут делать эти ушлепки. Я мечтаю в сериальном, продюсерском деле добиться того же успеха, что и в журнальном — делать лучше и изобретать новые жанры.
О будущем России
Вообще, сейчас говорить о том, что будет в России, то есть про будущее время, — очень неблагодарный аттракцион. Предсказать невозможно. Такого не было никогда! На данном витке цивилизации не было никогда эксперимента по «выпиливанию страны из мира». Буквально, если не жить в это время, то было бы дико интересно посмотреть со стороны. А находиться внутри этого немного страшно. Да и делать прогнозы.
О любимой Москве
У меня три Москвы. Советская, в которой я жил, потом 90-е и 2000-е, когда она с каждым днем становилась все более классная, удобная, свободная, в ней постоянно появлялось что-то новое, чего нет. И сейчас, когда все пошло на спад. Раньше можно было в любое время все получить, достать, купить. Поэтому моя любимая Москва — Москва 2000-х.
Москва — не Россия
Москва — не Россия! Я поездил по России. Для меня все города России одинаковые. Я их как-то пытался вычленить, но они все одинаковое. Одинаковые вывески, ничего нового. Есть какие-то пятачки в Иркутске, Томске. Я не был во Владивостоке, Питер я не беру. А весь Урал и вся Сибирь очень похожи.
Про Россию
Вообще Россия — несчастная страна. Каждая новая власть сносила предыдущее, строила свое. Думаешь: а почему в Европе так симпатично? А потому, что они берегли свою архитектуру. А у нас было деревянное зодчество, потом пришли, все снесли, построили хрущевки, после этого снова.
Про новую этику и феминисток
Меня заваливали вопросами: «А вас феминистки не беспокоят?» А они нас не не беспокоили. Новая этика не беспокоила. Не знаю почему, но догадываюсь: ничего такого всерьез в России нет. Это головная боль тысячи юных страстных сердец Бульварного кольца, которые куда больше смотрят YouTube, чем в окно. Они считают, что для России это реальная проблема. Но огорчу: в России совсем другие проблемы. Нам до этого как до Луны пешком. Мы со старой этикой еще не совсем разобрались.
Про секс
Секс вообще уходит из-за новой этики. Секс всегда был веселым и слегка опасным делом. Ты мог заразиться, морально ущемиться, какое-то насилие. Если ты читаешь Библию, мифы Древней Греции, китайские старинные послания, то там женщину всегда брали. Понятия «секс по согласию» не было особо. Мужчины решали между собой, чья она будет жена, ее вообще не спрашивали. Не думаю, что женщинам это нравилось.
Постепенно выяснилось, что можно построить сексуальную жизнь с женщиной, чтобы исключить элемент насилия. Еще в начале 90-х у нас были первые шаги в сексе: нормально было девочку «домучить», вот эти битвы под одеялом, типа «отстань», «убери руку»… Она долго твои руки сдергивала, а потом все-таки поддавалась. Если она так поступала сразу, то чего-то неинтересно было.
Про современный секс
А сейчас — вдруг на тебя нажалуются, вдруг ты что-то не то сделаешь или скажешь. И такой: «А пойду-ка я лучше на Pornhub». Вот и все сексуальные планы на вечер. Поэтому секс виртуализируется. По статистике, сексом занимаются меньше, хотя все становится удобнее.
Про личную жизнь
У меня довольно стабильная личная жизнь. Tinder начался после того, как я стабилизировался. У меня баба актриса, она же целуется в кадре, не говоря уже о постельных сценах, мы их смотрим, хихикаем. Я вообще никого не ревную, но все ревновали к «Мисс MAXIM». Странное чувство, которое я не понимаю. Ну, блин, это работа, алло!
Полное видео интервью
По материалам .
Фото: Legion Media
