Режиссер «Обратной связи» Алексей Нужный: «В России человек хочет одно, а делает что-то другое»

Ты не только режиссер, но и маститый сценарист, а в фильме «Обратная связь» в главных ролях тоже сценаристы. Как вы уживаетесь?
Специфика работы с «Квартетом И» заключалась в том, что я прихожу, когда они считают, что сценарий доделан, и говорю, что нам нужно еще немного поработать.

И мне кажется, «Квартету» это как раз очень нравится, когда еще один человек начинает закидывать их вопросами. И мы вместе ищем ответы. Как правило, это затягивается на два месяца ежедневных встреч, споров, ссор и разного рода мучений. И только после этого я берусь за режиссуру.

Киношники говорят, что у тебя есть способность вытягивать из актеров то, на что они не считали себя способными.  Что ты сделал с «Квартетом И» в этот раз?
Мои требования к артисту изначально таковы, что ему приходится много думать над своим персонажем. Я ему задаю вопросы: о чем он сейчас думает, как он смотрит на другого персонажа, что он думает о сегодняшнем дне, чего он боится, чего он боится прямо сейчас. И эти вопросы заставляют его все время быть включенным в процесс. Но кроме этого я хочу, чтобы артист понимал, что вообще он играет, о чем и на какую тему. Когда он это понимает и следует своей задаче, то получается то, о чем вы спрашиваете.

Ходят слухи, что в  фильме «Обратная связь» (продолжение «Громкой связи») много секса…
Я думаю, эти слухи распускают любители потрахаться на вечернем сеансе. Увы, ребята, я вас разочарую, не в этот раз. В «Обратной связи» будет драма вокруг сексуальной темы, и это блистательно сыграно Ирой Горбачевой. Кстати, и Слава Хаит из «Квартета И» интересно раскрывается. Хотел добавить «раскрывается в сексе», но, увы, раскрывается он опять как артист. Они вместе с Ирой поднимают острую сексуальную тему в семейных отношениях.

Но фильм при этом новогодний.
К счастью, да.

Насколько комфортно будет паре на Новый год его смотреть совместно?
Комфортно — не то слово. Будет смешно, остроумно и трогательно. Смотреть его нужно как в одиночестве, так и в паре, поскольку ощущения по итогу у каждого будут свои. Уверяю вас, обсудить будет что.

Ты в «Инстаграме» (запрещенная в России экстремистская организация) некоторое время назад дал обещание ходить в бассейн, бросить пить-курить и выучить английский. Получилось?
Поэтому я больше не веду «Инстаграм» (запрещенная в России экстремистская организация). Все движется, и английский, и бассейн, и покурить. А бассейн у меня, кстати, в доме. Я прямо с подземной парковки в него захожу. Паркует кто-то машину, а тут я — в плавках и тапочках купаться пошел.

Скажи, а как ты постигал этот мир измен в «Обратной связи», будучи таким образцовым семьянином, который ходит не налево, а в бассейн?
Бассейн, кстати, в левом крыле дома. Ну, а если серьезно, то «Обратная связь» совсем не про измены. Тема фильма лежит в его названии. Он про то, как мы все боимся критики, так сказать, обратной связи. И как эмоционально порой на это реагируем. Это же очень российская проблема, народная и понятная. И герои фильма «Обратная связь» играют в новую игру, она называется «Никогда больше не…».

Правила игры простые: каждый герой пишет записку другому герою, что он хочет, чтобы тот больше не делал. Например, «Никогда больше не кричи на меня» или «Никогда больше не ковыряйся в носу». А потом каждая записка обсуждается в коллективе. Смешная и эмоциональная игра, в которой герои могут поссориться, услышать о себе правду и в конце концов выпустить своих демонов.

Ты уже выпустил своих демонов?
Нет. Все мое при мне. Хотя с каждым моим фильмом они меня покидают. С фильмом «Я худею» меня покинул демон стеснения. Я реально стал меньше стесняться себя и своего поведения. С фильмом «Огонь» меня покинул инфантильный хипстер. Пришла ответственность, внимание, забота о ближнем. С «Обратной связью» я старался попрощаться с гордыней.

Например, раньше с дрожащими коленями боялся критики, а теперь стал помягче… могу просто люлей навешать, и все. Демоны выходили еще в моих первых короткометражках. Например, «Любовь: задание на лето». Это примерно 2013 год. По сюжету парень-вожатый признается девочке-вожатой в любви, страшно этого боясь. Я еще тогда снимал кино про себя, про свое неумение выражать чувства перед девушкой.

Но ты же в детстве был хулиган, и в тебя, по твоим же рассказам, даже стрелял сторож из ружья. Откуда такая робость с вожатой?
Да, я был стопудовым хулиганом, но, если на горизонте появлялась девушка, я становился боязливым чмошником. Я вырос в семье без отца, а мой старший брат занимался только своей жизнью. Поэтому меня никто не обучил общению с девушками. И, как следствие, я очень поздно потерял девственность, в 47 лет.

А за что сторож-то стрелял?
У нас во дворе было футбольное поле, и на месте футбольного поля началось строительство девятиэтажного дома. И мы, футболисты, лазили на стройку и все там ломали, воровали материалы, мстили застройщику. Конечно, застройщик посадил своего сторожа, у которого было ружье заряженное солью.

Сторож ходил в какой-то задрипанной старой шубе, поэтому мы быстро дали ему погоняло Шуба. И вот однажды я ломал стену на втором этаже, как кто-то снизу крикнул: «Атас, Шуба!» Пацаны врассыпную, а я тупанул — зачем-то наверх побежал. И вот я стою между третьим и четвертым этажами, вижу, как Шуба поднимается, в руке ружье. И я, как в старом фильме «Хон гиль-дон» прыгаю с криком вниз, прямо в керамзитную кучу. Застреваю там ногами, а жопой кверху. В окне четвертого этажа появляется дуло — и как ба-бах! В футбол я потом несколько дней не играл.

Шуба, судя по всему, шел во всем до конца.
К сожалению, да.

Ты как-то сказал, что у нас в стране «кино делается вопреки». У каждого кинематографиста, с кем я общался, свои «вопреки». А у тебя какие?
У меня всегда как-то — тьфу-тьфу-тьфу. Но я слышал часто, что снимают вопреки бюджету. Это, например, когда пытаются 68 съемочных дней засунуть в сорок, потому что не хватает денег. Сшить из одной шапки семь. Или вопреки погоде, потому что режиссер решил снимать солнечную летнюю историю, а пока ждали артистов, стартанули в октябре. И вот артисты и 150 человек массовки ходят в майках, а тут снег пошел, и все уже ненавидят это кино. Но если уж по правде и совсем по-простому, то многое у нас в России происходит вопреки своему желанию. Человек хочет одно, а делает почему-то другое.

У тебя были такие ситуации?
Таких не было. Но недавно был просто забавный случай: увидел я человека на улице — в дубленке, норковой шапке и с дипломатом. Думаю, какой же колоритный! Взял и сфотографировал его без разрешения. Иду себе дальше, улыбаюсь, вдруг слышу за спиной: «Я чего, такой смешной шоль?» Оборачиваюсь — стоит. И с матерком так продолжает: «Ты на хрена меня сфотографировал?» Я стараюсь вежливо: «Добрый день, правда, я сфотографировал вас без разрешения. Каюсь. Просто ваша одежда очень подходит для моего нового фильма. И я хочу, чтобы так был одет мой герой. Понимаете? Просто я режиссер». А он смотрит сквозь меня и добавляет: «Какой ты, к хренам, режиссер?» Разворачивается и уходит. Настоящая «Обратная связь».

А что за история была у вас со сгоревшей деревней, в которую оказался замешан Никита Сергеевич Михалков? 
О, это интересная история! На фильме «Огонь» мы строили декорацию — два деревянных дома в деревне Кинерма, Республика Карелия. Цель — построить и сжечь для кадра. И как-то в СМИ просочилась информация, что деревню Кинерма будут целиком сжигать, да не просто кто-то, а сам Никита Сергеевич Михалков. Лично. И вот каждый день мне начинают названивать журналисты: «Вы режиссер или Никита Сергеевич? Кто деревню-то сжигает?» А я всем отвечал, что Спилберг. Самое смешное, что местные журналисты реально думали, что Спилберг приехал «Огонь» снимать.

А ты, возвращаясь в родную глубинку, Марий Эл, видишь, как изменилась там жизнь? И вдохновляет ли это тебя как сатирика?
Вижу все, кроме изменений. Например, губернатор построил в Марий Эл порядка двадцати церквей,но это его все равно не спасло. Посадили человека. А у бывшего мэра Йошкар-Олы была кличка Пашка-Сотня. К нему в кабинет можно было зайти только с сотней (сто тысяч рублей). Он, кстати, тоже сидит, но за взятку. Вот такая сатира с небольшим количеством вдохновения.

Как ты наполняешь фильмы этим добрым юмором, если вокруг торжествуют Паши-Сотни?
Такие люди не становятся героями моих фильмов. Все-таки герои моих фильмов — люди, стремящиеся к любви. Мне интересно снимать кино про чувства, про боль, про себя. Я стараюсь сделать так, чтобы в каждом кадре был виден я, моя жизнь и моя правда, а пространство, в котором находится герой, было наполнено обаянием. Вот недавно поймал себя на мысли, снимая с Сергеем Буруновым новый фильм («Пара из будущего»)... Мы выставили кадр, я смотрю на Сережу и думаю, что сам хочу жить в этом пространстве. Если я такую мысль поймал, значит, это мое, надо снимать.

Даже если это будет не вполне соответствовать реальности?
Мне всегда хочется, чтобы это соответствовало реальности, но бывает, что в каких-то местах эту реальность нужно приподнять. Я почти всегда снимаю в провинции, а там, честно говоря, не все так обаятельно.

Вспоминаются строчки Блока: «Сотри случайные черты, и ты увидишь — жизнь прекрасна».
Но я хочу как у Шукшина: «Желаешь быть мастером, макай свое перо в правду, ничем другим больше не удивишь».