Кино «Безродные звери» снимали в Гане, откуда родом твоя мать. Тебя, наверное, местные встречали как героя?
Ага. Самое интересное, что меня там уважают не за все мои актерские успехи, а только за роль Нельсона Манделы в фильме «Долгий путь к свободе». На Хеймдалля из «Тора», например, в Африке всем плевать.
Правда, что ты играл Манделу с оглядкой на отца, умершего два года назад?
Правда. Пусть он был простым автомехаником, зато харизматичным и всегда готовым постоять за слабых. Он работал на заводе Ford, стал там представителем профсоюза. Слава богу, папа застал «Долгий путь к свободе» — это последняя моя роль, которую он увидел. Доволен был…
Как он отреагировал, когда ты ему заявил: «Папа, пойду в актеры»?
Как любой нормальный отец: «Сын, подумай еще. Денег ты там не заработаешь». Как любой нормальный сын, я ослушался.
В Лондоне у тебя в карьерном плане все цвело, но ты все бросил и махнул в Нью-Йорк. Страшно было?
Конечно! Мой агент в Лондоне отговаривала: «Ну куда ты?! Мы только-только начали находить тебе здесь нормальную работу. Уедешь туда — и станешь очередным бургером». А я ей такой: «Ну и что, ну и буду — большим сочным бургером!» Приехал и понял, что даже до сэндвича с ветчиной не дотягиваю. Тяжко было.
Ну да, брак развалился, без дома остался…
Ага, жил в фургоне «Шевроле-Астро», называл его «Гризли». Он классный. Но когда приходится ночевать в нем каждый вечер, то... словом, он уже не такой классный. Чего уж там, и мои финансы, и моя личная жизнь оказались в заднице.
Поэтому ты решил работать диджеем?
Распорядок дня был такой: диджеил допоздна, запрыгивал в фургон, спал прямо там, где припарковался, просыпался и ехал дальше. Спасибо людям, которые разрешали мне помыться у них в доме. Месяца три так жил.
Все резко поменялось, когда ты получил роль в «Прослушке». Зачем ты сказал, что рад гибели своего персонажа Стрингера в третьем сезоне?
Дэвид Саймон, создатель сериала, позвал меня к себе и прямо заявил: Стрингера мы убьем. Я сначала искренне удивился, испугался даже. А потом понял: это расцвет моего персонажа, а значит, сейчас самое время уйти. Актерской карьере такое только на пользу.
То есть персонаж не успел прижиться намертво?
Да успел, конечно. Диджею я как-то в Гластонбери, поднимаю голову — стоят два чувака с плакатом в руках: «Стрингер». Кажется, Стрингер Белл со мной надолго. В этом нет ничего ужасного. Но але, ребята! Меня так-то Идрис зовут!
Впереди маячит ярлык повесомее: тебя сватают в новые Бонды. Не боишься сглаза?
Да ну, какой сглаз… Будь я продюсером бондианы, и все указывали бы мне на конкретного актера, я бы долго не раздумывал: народ же просит!
Кстати, о народе: «Твиттер» свихнулся, увидев фото, на котором ты будто бы запихиваешь себе в штаны огурец. Ты тогда оправдывался: мол, вы все напутали, это был шнур от микрофона…
Ну а что мне было делать? Не буду же я ходить и всем на полном серьезе рассказывать, что у меня член три метра. Хотя, надо признать, фолловеров в «Твиттере» у меня поприбавилось.
В своем шоу на Discovery ты побил британский рекорд скорости на суше, разнес раллийную тачку и перевернул «БМВ». Доволен собой?
А то! Обожаю скорость, обожаю крушить авто. Мало того, делаю это бесплатно и со вкусом. Любой нормальный мужик мечтает быть на моем месте!
Слушали тут всей редакцией твой трек Pervert. Там еще такой припев: «Я извращ, я извращенный извращенец…»
(Смеется.) Простите меня! Не думал, что эту фигню кто-нибудь когда-нибудь услышит. Черт, теперь из-за тебя не могу отделаться от этого дурацкого припева!
Фото: Splash / East News
