Письмо главного редактора: «Светлый путь»

Я уже ничего не прошу. Я готов идти куда скажут, лишь бы не стоять на месте. Я, как девушка, которой двадцать лет морочат голову, хочу знать, к чему ведут наши отношения. Национальная идея, государственная программа — дайте поверить хоть во что-то. И тут мне говорят это загадочное словосочетание «традиционные ценности». Хорошо. Хоть что-то. Но пусть тогда хоть одна сволочь объяснит мне, что это значит. Хорошо, пусть не сволочь, пусть это будет приличный умный человек или группа людей. Но я хочу знать, что это значит конкретно — традиционные ценности?
— Ну как же, — ответит мне группа людей, — ну это же всем понятно.
— Мне непонятно, — скажу я. — Объясните конкретно.
— Ну, во-первых, это семейные ценности, — объяснят мне.
— Хорошо, — скажу я, — отлично. А еще конкретнее? Это же не китайские предсказания в печеньях, а государственная политика, и я хочу знать, как конкретно надо жить и что делать, чтобы порадовать государство. Исповедовать традиционные семейные ценности? Хорошо, я готов! Насколько традиционные? Неолит? Патриархат? Чтобы три поколения жили в одной избе, договорные браки, сваты, смотрины, порка детей по субботам — вот это все?
— Ну нет, — скажут мне, — ты утрируешь. Просто крепкие семьи, традиционные, без этих там дел европейских.
— А! Ну то есть обычная семья и без гомосексуализма?
— Вроде того.

И всех дел? Ну, это легко. Это, честно говоря, мы и так в основном практикуем. Но на государственную стратегию не тянет. Еще есть что-то?

Мне скажут — духовность. А я опять закричу: конкретнее! Я всю жизнь слышу про духовность, но никто никогда не объяснил мне, что это значит. Я взрослый, у меня образование, я книжки читаю и подкасты слушаю, я пойму. А они понизят голос, посмотрят на потолок и прошепчут: «Православие».

Тут я уточню этак с нажимом:
— Православие? Без всяких мусульманств, иудейств и буддизма?
— Нет, — спохватятся они, — эти тоже пусть будут. У нас свобода вероисповедания. В основном православие. И немного мусульманства. И совсем чуть-чуть иудаизма. А буддизм какой-то подозрительный, не будем лучше о нем говорить.
— Хорошо, так и запишем.

Я возьму карандаш и напишу на стене: «Гетеросексуальность и православие». Все?

— Ну что ты пристал? — спросят они. — Паясничаешь, стену испачкал. Возьми послание президента, там все написано. Патриотизм, гуманизм, культура — вон сколько традиционных ценностей!
— Да знаю, — отвечу я, — наизусть знаю. Но беда в том, что не подходят они под понятие традиционных ценностей. Вот патриотизм. Я вас спрашиваю, грубо говоря, чем мне конкретно гордиться, а вы мне, грубо говоря, отвечаете: гордись патриотизмом. Логическая рекурсия. Это как если бы машина в качестве топлива свои выхлопные газы потребляла. И это еще вежливая аналогия. Гуманизм — не традиционная российская ценность, а просто ценность мировая, ей уже пятьсот лет.
— А культура, — скажут они, — чем тебе великая русская культура не подходит?
— А тем! — закричу я.
— Не плюйся, — скажут они и отодвинутся чуть подальше.
— Извините, — скажу я. — А тем, что мы не Япония. У них что тысячу лет назад, что сейчас — оригами, сакура и рисовые колобки. А у нас то гусли, то Пушкин, то Маяковский, то Чайковский, то Шнитке, то Шишкин, то Кандинский. Каждый новый культурный пласт отменял предыдущий. Наша традиция — ломать традиции в русле мировой культуры. И вообще, я вам про будущее, а вы мне все прошлое суете.

Вот видите на стене — «Гетеросексуальность и православие»? Вся ваша национальная идея. Православие и гетеросексуальность. Ничего у вас больше нет. И с этим мне предлагается гордо шествовать по XXI веку промеж всяких гиперлупов, робособак, дронов с искусственным интеллектом, марсианских колоний, расшифрованных геномов и смартфонов? А не маловато будет?

— Знаешь, ты просто демагог, — скажут они. — Мы попросим, чтобы тебя отселили в другую палату.