У Анны Сешт и Алекса Сэро вышла книга «Сердце демона. Преданное наследие». MAXIM публикует эксклюзивный отрывок

Полыхнула синяя вспышка, ударив в грудь первых двух мертвецов, отбрасывая на товарищей позади. Сбитые с ног, мумии неловко копошились, точно большие перевёрнутые на спину жуки, но упрямства им было не занимать. Точнее, тому, кто вёл их.

Снова зазвенело стекло, жемчужный туман окутал всех призрачной кисеёй. В этой дымке мёртвые терялись, беспомощно топтались на месте. Аштирра невольно подумала, что, возможно, ловушка, запущенная Нерой в коридоре, изначально предназначалась не для живых… От этой мысли стало не по себе.

— Жаль, ненадолго, — тихо проговорила стоявшая рядом Эймер.

— А есть ещё?

Чародейка с сожалением показала последнюю колбу.

— Напоследок, — шепнула она. — Прикрыть наш отход.

Насмешливый голос Предвестника, приглушённый туманом, наполнил зал:

— Старик, без сомнений, похоронит себя там, только бы сохранить тайну. Но, похоже, он и вас решил принести в жертву. Бросил… как это на него похоже.

— Анату получит желаемое! — визгливо закричал кто-то издалека, из катакомб. — Узрите же силу Владычицы!

Аштирра вскинула голову. Некромант был не один. А ведь отец это почувствовал раньше всех! Вот почему обращался не к одному только Предвестнику — словно оставил намёк, как любил делать в ходе обучения дочери.

Переглянувшись с Эймер, девушка отступила к нишам с телами, пока, к счастью, неподвижными, и затаилась. Превозмогая отвращение от соприкосновения с неестественной жизнью, жрица потянулась к жизни настоящей, нащупывая её где-то там, во мраке переходов. Она должна была проверить свою теорию, но сразу на предводителе пробовать не решилась. О Предвестнике позаботится Нера.

Аштирре приходилось рассредоточить внимание, сохраняя связь со своими спутниками, помогая им стать быстрее, сильнее. Задача была непростая — как выпутывать единственную хрупкую нить из общего полотна, большей частью ещё и сгнившего.

Туман рассеивался рваными клочьями, похожими на обрывки погребальных пелён.

Мертвецы, снова почуяв живых, двинулись на них. Они были медлительнее спутников Аштирры, но двигались неотвратимо, как песчаная буря, — шли, ползли, целиком и по частям. Ужасающие рваные раны, оставленные клинками хиннан, были бы смертельны для любого… кроме тех, кто уже мёртв.

Уходя из-под удара копья, Ришнис откатился к разбитому саркофагу, резко поднялся на одно колено. Альяз, не сбавляя скорости, вспрыгнул на спину отца, взлетел на каменную крышку. С яростным возгласом, в прыжке, юноша обрушил скимитар на голову ближайшего мертвеца, уже поднимавшего хопеш. Лезвие отсекло половину иссохшего лица, и противник пошатнулся, но уже в следующий миг занёс оружие для ответного удара.

Альяз поскользнулся на плите, выставил клинок для защиты на доли мгновения позже. Аштирра зажала рот ладонью, чтобы не вскрикнуть.

Ришнис успел. Кувырком выбравшись из-под саркофага, охотник выбросил вперёд руку со скимитаром, отводя хопеш от плеча сына. Удар наотмашь снизу вверх — и из вспоротой грудной клетки древнего воителя брызнули в стороны осколки рёбер. Зияющая пустота была на том месте, где раньше у него находилось сердце.

Альяз, опомнившись, нанёс удар. Отсечённая по плечо, почерневшая от времени рука упала на пол, но тут же вцепилась заточенными когтями в сапог Ришниса. Кочевник дёрнул ногой, с силой впечатал мёртвую кисть в пол, словно отвратительное насекомое. Рядом полыхнуло. Мертвец, поднявший копьё, занялся в огне, издав не вой — хриплое шелестящее урчание. Словно предсмертный вздох. Этот звук заставлял сердце сжаться от страха… и от жалости.

Эймер повела рукой, гася пламя в тот же миг, как труп повалился на пол ворохом обугленной ткани и плоти. Да, огонь действовал на них, но пространства не хватало, да и воздух в катакомбах и без того был скуден. Злоупотреблять такой магией было попросту опасно, и чародейка понимала это как никто. Она снова вскинула посох, направляя на мумии, но в следующий миг вдруг изменила направление удара.

В полумраке сверкнуло, словно схлестнулись два невидимых клинка, и гробница содрогнулась. Чародейка повернулась к Предвестнику, стиснула посох, выставив его перед собой, точно блокировала удар. На её лбу выступили капельки пота.

Воли некроманта хватало не только на мёртвых… Что же это было за существо?..

Аштирра зажмурилась, пытаясь удержать во внимании сразу всё. Медальон Брэмстона на груди горел, едва не прожигая кожу. Прижав ладонь к амулету, жрица сделала рывок, устремив внимание сквозь гнилую топь противоестественной жизни.

И нашла его…

Человеческий чародей, таящийся во тьме, истово шептавший запретные заклинания. Рядом был кто-то ещё из живых, сопровождающих Предвестника, но Аштирра не позволила себе отвлечься.

Боль.

Боль заставляла терять концентрацию любого чародея и жреца. Раштау учил её сохранять сосредоточение вопреки всему, как бы ни было тяжело, ведь целитель так или иначе чувствовал то же, что и его подопечный.

А вот некроманту этому научиться было неоткуда… Хриплый вой огласил погребальный зал, когда рёбра чародея начали трескаться. И почти сразу крик захлебнулся, словно человеку дали под дых. Почти так и было…

Часть мертвецов рухнула как подкошенная, так и не добравшись до цели, — словно кто-то вдруг превратил их кости в воду.

Аштирра вынырнула из чужой боли, отстранилась, опираясь о нишу с древними телами. Кровь стучала в висках, и кожа на лице пульсировала мучительной маской. Запоздало она поняла, что так и не сняла шемаг, потянулась, чтобы сдёрнуть ткань, отдышаться, но не успела.

Отголоски боли раненых соратников докатывались до неё по хрупким нитям, сквозь которые жрица направляла Силу. И потому она скорее почувствовала, чем увидела, как Тианера хищной птицей прыгнула на Предвестника с одной из колонн. Сцепившись, оба покатились по полу гробницы, усеянному отрубленными конечностями.

Словно рябь прокатилась по нападавшим. Они застыли, пошатнулись, уже не заинтересованные в продолжении боя.

Аштирра зажмурилась, направляя к Тианере поток Силы, чтобы помочь охотнице. Ощутила, как чиркнули кинжалы в руках Неры, запутавшись в складках мантии и всё же находя податливую плоть.

Второй помощник Предвестника оттащил охотницу. Она ловко вывернулась, нанесла удар кинжалом. Но в следующий миг сам Предвестник, поднявшись, с немыслимой силой отбросил Неру. Рэмеи впечаталась в стену, едва не потеряв сознание.

Их крик слился в один. Перед глазами потемнело. Аштирра почувствовала, что внутри Неры что-то с хрустом сломалось, мешая дышать. Сделать полноценный вздох ей так и не удалось — Предвестник уже оказался рядом, навис над ней и вдруг приподнял над полом за горло, что-то шепча.

Оба хиннан попытались прорваться к ним, но мертвецы снова сомкнулись толпой — древние мумии и истлевшие охотники за сокровищами. На бой Предвестнику не хватало концентрации, но даже этой неживой стены было достаточно.

Эймер распрямилась, решительно вскинула посох, пусть её движение и не было столь уверенным, как вначале.

Синяя вспышка прорвала строй. Один из скелетов рассыпался в крошку. Две мумии занялись сдерживаемым огнём.

Предвестник развернулся, отбрасывая от себя Неру, вскинул руки…

Ничего не произошло. Мертвецы всё так же покачивались, теснились, силясь не пропустить Альяза и Ришниса, но не нападали. Аштирра с облегчением улыбнулась — похоже, силы Предвестника всё же были не бесконечны! Да и его помощник, раненый Нерой, едва удерживал восставших. Сейчас жрица до него доберётся, как и до первого, и…

Что-то сухое, лёгкое коснулось её руки. Медленно девушка повернула голову.

Она всё ещё опиралась на нишу.

И костлявая рука одной из покоившихся там мумий стиснула её запястье.

Аштирра закричала, отпрянула, но оживающие обитатели гробницы цеплялись за одежду и доспех, утягивая её к себе. Они не издавали ни звука — лишь шелестела сухая плоть и с треском расходились верхние погребальные пелены, — но от их молчания было ещё более жутко. Выхватив кинжал — хлыст сейчас был бесполезен, — жрица отбивалась, уже понимая, что проигрывает. Мумии наваливались на неё, словно оборачивая в кокон, сплетённый из лёгких сухих тел.

— Эймер! — хрипло вскрикнула она. — Сзади!

Чародейка резко развернулась, оттолкнула посохом ближайшего потянувшегося к ней мертвеца. Теперь и она увидела, что их маленький отряд окружён.

— Сестрёнка! — Альяз устремился к Аштирре, но путь ему преградили другие хозяева погребального зала, выползшие из своих обиталищ.

Откуда-то издалека раздавался тихий смех Предвестника, хайту его забери.

Аштирра перестала биться, зажмурилась, чувствуя, как ощупывают лицо мёртвые руки, покрытые похожей на старый пергамент кожей. Тело оказалось зажато между древними трупами. Сердце вяло трепыхалось, и запах был уже невыносим. Медальон жёг грудь, но эта боль отрезвляла, помогая оставаться в сознании. Лихорадочно девушка соображала, что же делать. Неужели вот так они и погибнут здесь, прямо на пороге встречи с легендой?..

«Я — Тот, кто стоит на страже…»

Древняя молитва казалась вздохом, лёгким порывом потустороннего ветра, прокатившимся по залу. Но даже этого оказалось достаточно, чтобы заставить всех замереть — даже копошащихся вокруг Аштирры мумий.

«Я — Тот, кто зовом пустыни обращает в бегство осквернителей гробниц…»

Эти слова жрица не слышала — чувствовала самим своим нутром. И все инстинкты тела кричали бежать, бежать, скрыться от этого взора из вечности, которую не в силах был осознать смертный разум.

А потом из самых глубин раздался чей-то рёв, от которого содрогнулась вся гробница. В отголосках эха, мечущихся меж стен, Аштирре послышались слова древнего полузабытого наречия:

«Восемь служат.

В жизни и в смерти.

Восемь слышат зов Владык…

Они идут…»

Какая-то сила разорвала объятия душивших её мертвецов, отбросила их. Чья-то рука рывком вытащила Аштирру из ниши.

Крик замер на губах — от ужаса она не могла даже вздохнуть. Над ней склонилась вытянутая морда пса… мёртвого пса, искажённого, изломанного временем. Так выглядели мумифицированные трупы любимых предками животных.

Вот только это создание было не псом — то был воин в полном облачении, с щитом за спиной, сжимавший в когтистой руке хопеш. А другой рукой он стискивал плечо Аштирры с такой силой, что ныли кости. В пустых глазницах мерцали зелёные огни, иссохшие губы натянулись над внушительными пожелтевшими клыками. Казалось, псоглавый принюхивается, — вот только он не дышал. Мертвенный холод, исходивший от него, сковал жрицу даже крепче его хватки. Несколько мгновений под пронизывающим взглядом этого существа показались Аштирре вечностью.

Девушка видела, как за его спиной из прохода в стене выбираются другие фигуры — вышагивают вперёд, потягиваются, разминая конечности, словно чья-то воля пробудила их ото сна. И судя по недобрым огням, плясавшим на дне мёртвых глаз, пробуждению они были не рады. Скинув со спин щиты, зажав в руках хопеши, покрытые узором древних иероглифов, жуткие воители выстроились в боевой порядок.

Восемь.

Всего их было восемь, по числу телохранителей древних Императоров Эмхет…

— Ану… ират… — чуть слышно прошептала девушка, дрожащей рукой сжав запястье мертвеца поверх наруча.

Псоглавый отстранил свою жуткую полуистлевшую морду от лица жрицы, и холод чуть отступил. Вскинув голову, он издал утробный полурёв, полувой, и его собратья подхватили клич. Аштирре казалось, от этого потустороннего звука она лишится слуха.

Отряд Ануират размеренной поступью двинулся на толпу мертвецов, повинуясь голосу своего Бога. Они рассекли тесные ряды с лёгкостью клинка, входящего в плоть, молча круша всякое сопротивление.

Больше Аштирра ничего не успела увидеть. Псоглавый, державший девушку, рывком притянул её к себе, протащил по залу и швырнул в проход.

Не успев ни вскрикнуть, ни ухватиться хоть за что-то, жрица покатилась вниз, в разверзнувшуюся под ней бездну.