Госдума полюбила принимать протекционистские законы в области информационных технологий. Началось все с пресловутого «пакета Яровой», который российские компании не только не в состоянии, но уже даже и не пытаются выполнять. После закона о «суверенном российском Интернете», к которому тоже много вопросов, появился названный СМИ «закон о предустановке российского софта» или «закон против Apple». В чем его суть и почему он, скорее всего, не сработает, мы попробуем объяснить ниже буквально в паре абзацев.
Во-первых, это не самостоятельная норма, а поправки в о защите прав потребителя. Там появляется дополнительный пункт, в котором используются термины «электронно-вычислительные машины» и «отдельные виды технически сложных товаров с предварительно установленными российскими программами». Это все необходимые условия, которые предписывает норма, и более точных определений в законе нет.
Во-вторых, закон следует понимать как протекционистскую меру, которой будут регулировать поведение продавца, а не поставщика оборудования. То есть это обязательство магазина — обеспечить, чтобы в магазине продавались ЭВМ (от смарт-телевизоров до игровых приставок), на которых установлен российский софт. Из закона не следует, что каждый смартфон должен его содержать.
В-третьих, в законе дано настолько обтекаемое определение как самому термину «программное обеспечение», так и его «российскости». Если, скажем, компания Apple (она не предустанавливает внешний софт на iPhone, поэтому ее сочли главной жертвой закона) имеет в России официальное представительство как юридическое лицо, можно ли считать ее софт российским? А если разработчик софта — гражданин России? Или софт должен компилироваться на электронных мощностях, находящихся на территории РФ? Репозиторий исходного кода должен находиться на серверах на территории РФ?
официальный список «российского» софта, но по каким именно критериям он будет составлен, пока не ясно. Также непонятно, какую географическую принадлежность имеют облачные сервисы. Например, если Apple переключит поисковый движок по умолчанию с заморского Google на родной самодержавный «Яндекс», можно ли будет считать Safari российским?
В-четвертых, неожиданными выгодоприобретателями этого закона становятся китайцы. Для большой четверки (Huawei, Xiaomi, Vivo, Oppo) практика установки локального софта — обязательное условие ведения бизнеса у себя на родине, поэтому технически для них не будет ничего нового. Более того, Huawei уже и так вынужден отказаться от использования сервисов Google из-за запрета правительства США, поэтому для них это окажется удачной возможностью глубже пустить корни в рынок, заключив больше соглашений с местными компаниями.
В-пятых, закон должен начать работать 1 января 2021 года, а порядок воплощения его в жизнь правительство сформулирует только 1 июня 2020-го, поэтому стоит ожидать большого количества уточнений и экспертных споров. Но паниковать еще рано.
В-шестых, о грустном. Главная опасность закона — в его чрезмерно размытых формулировках. Есть вероятность, отличная от нуля, что в перечне обязательного ПО появятся одобренные РКН «файрволы», системы фильтрации трафика и даже утилиты для записи экрана. И в этом случае Коммунистической партии Китая будет чему поучиться у российских коллег.
