Это в-ж-ж неспроста
Отдаленная колония Германского рейха в Германской Восточной Африке (часть территории современной Танзании) жила тихой, размеренной жизнью. Для защиты от вражеских посягательств имелась, правда, армия, но небольшая — около тысячи представителей местных черных племен и сотня германских офицеров. Командовал этим воинством полковник Пауль фон Леттов-Форбек.
Первая мировая война приплыла к ним на пароходах с индийским экспедиционным корпусом генерал-майора Эйткена. Имея под своим командованием 8 тысяч солдат-сипаев, этот достойный военачальник надеялся управиться с захватом немецкой колонии и вернуться домой в Англию к Рождеству. Эйткена мало беспокоил тот факт, что ни он сам, ни его офицеры в Африке никогда прежде не бывали, не знали местных условий и не имели подробных карт местности.
Опасаясь морских мин, высадку начали не в гавани небольшого портового городка Танги, а в полутора километрах от нее, на берег, казавшийся с кораблей песчаным пляжем. Предварительную разведку произвести не удосужились, и на поверку «пляж» оказался тропическим болотом со всеми положенными радостями — трясиной, ядовитыми гадами и жутким переплетением буйной растительности. Полоска песка у самой воды только-только позволяла выгрузить снаряжение и людей.
Тем не менее 4 ноября 1914 года Бангалорская бригада была в полном составе отправлена в это негостеприимное место. На берегу было тесновато, а теперь выходившим из шлюпок солдатам приходилось перелезать через горы ящиков и мешков с грузами. Тут войска попали под обстрел «аборигенов» — меткими выстрелами защитники острова перебили всех офицеров-англичан, благо их было заметно издалека по белым пробковым шлемам. Спешно реорганизованный десант отправился через трясину.
Десятикратный численный перевес все же сказался — подразделениям северо-ланкаширского и кашмирского стрелковых полков удалось даже прорваться в городок. Тут вмешалось провидение. Оно выступило в виде крупных и злобных африканских пчел, плетеные ульи с которыми местные жители имели обыкновение развешивать на ветвях засохших деревьев по краю болота. Стрельба, шум боя и непривычный запах пота индийских солдат возбудили злобных насекомых. Огромными тучами они набросились на несчастных сипаев, которые и без того были в достаточной мере деморализованы. Солдаты побежали, многие вязли в трясине и тонули, кто-то сам прыгал в грязную болотную воду, спасаясь от болезненных укусов. До берега добрались не все.
Бомбомимометание
В ночь с 25 на 26 октября 1942 года экипаж гвардии капитана Карташова совершал вылет на своем тяжелом бомбардировщике.
ТБ-7 уже минут 40 тяжело гудел в ночном небе, когда штурман заметил в черноте леса огонек. Кто-то подавал с земли сигналы — точка, еще точка, тире… «Огонь на меня! Огонь на меня!» Карташов не стал обращать на огонек внимания — мало ли что это за мазохист там мигает. Назначено бомбить железнодорожную станцию, вот и будем бомбить станцию. А что там где мигает…
Бюрократы из штаба уже выпили однажды Карташову всю кровь за бомбометание «не по приказу» – во второй раз за такие дела можно и под трибунал попасть. Тут будто молотом ударило по обшивке, машину тряхнуло. Дружно раскатилась дробь пулеметов воздушных стрелков – проворонили немецкий истребитель, спохватились теперь! Вроде больше не стреляют, улетел, видно, фашист, потерял бомбера в темноте. Но что это? Гудение мотора стало прерывистым, сильно запахло бензином. А тут и командир подал голос: «Все живы? Ладно. Левый внутренний мотор горит, перекрыть пожарный кран, включить огнетушитель!» Пожар потух, но оставшиеся три двигателя не дотянут ТБ-7 до цели, а тут еще за крылом тянется белесый шлейф – бензобак пробит, топлива может не хватить для возвращения домой. Три тонны бомб теперь стали лишней обузой, да и садиться с ними опасно – рванет, от самолета и людей одна воронка останется. Надо бросать бомбы, а жалко, так немного до цели не дотянули... И тут штурман вспомнил про огонек! Поймал его в прицел, сброс! В темноте расцвел багровый всполох, где-то внизу разгорался пожар. В отчете записали «бомбы сброшены по цели»…
А через несколько дней приехал генерал из Ставки Верховного Главнокомандующего. Всех пилотов собрали в столовой. Вопрос у генерала был один: «Чей ТБ-7 ночью 25 октября бомбил «Светлые роднички»? В санатории был полностью уничтожен весь летный состав немецкого авиасоединения. Я привез ордена Ленина и Красного Знамени для этого экипажа». Но никто ни в чем не признался – ведь в отчете было написано «по цели»…
— Примечание Phacochoerus'a Фунтика: « А кто подавал сигналы бомбардировщику, так и осталось невыясненным. Много у нас еще все-таки неизвестных пионеров-героев »
