Внимание! Перед тобой еще более длинное и еще более содержательное интервью, чем в журнале. Что нам эти бумажные странички — в Интернете мы можем позволить себе самые продолжительные и культурно обогащенные беседы с Сергеем Бодровым-старшим!
Сергей, как получилось, что на съемки голливудского блокбастера позвали российского режиссера?
У Америки со всеми ее проблемами есть и хорошие стороны. Страна уважает способных людей. Поэтому, например, русская эмиграция в начале прошлого века была успешной. Между прочим, выходцы из России и создали Голливуд. Потом потянулись и другие. Я лично никогда не рвался туда. «Не суетись под клиентом», — говорил замечательный писатель Исаак Бабель. Я просто старался снимать интересное кино. Иногда получалось, иногда нет. Но когда получается, все раскручивается само собой. Попадаешь, например, в номинацию на «Оскар», твой фильм выходит в прокат. Конечно, есть доля удачи. Я сам член Американской киноакадемии и знаю, как это происходит. Но Голливуд любит удачливых, и, в принципе, тут не завидуют. Телефон начинает звонить круглые сутки, открываются все двери — от Спилберга до компании Warner Brothers. Taк случилось со мной после «Монгола». А дальше ты выбираешь проект. Я, например, азартный человек, и хочется сыграть по-крупному, взяться за то, что никогда не делал. Получится или нет — другое дело. Для меня это был интересный опыт. Сейчас я думаю о сериалах: там можно спокойно рассказать хорошую историю. Телевидение становится интереснее, чем кино. Хочу попробовать. Идеи есть.
Как к тебе попал сценарий фильма о ведьмах? И почему именно его ты выбрал из кучи других?
Я понял за свою жизнь, что очень важно, с кем ты работаешь. Это вообще важно — с кем ты пьешь, с кем спишь, разговариваешь. Кино — долгая история, в нашем случае она длилась три с половиной года. Поэтому мне было важно, с кем я проведу столько времени. Дело я имел с компанией Legendary Pictures, которая участвовала в создании «Темного рыцаря», «300 спартанцев» и кучи крутых картин. Рулят компанией двое. А это важно. Обычно в кинокомпаниях человек двадцать, и с каждым ты должен что-то согласовывать, от чего очень устаешь. А с двумя намного проще. Один — очень прямой, простой парень, который заработал деньги и решил вкладывать их в кино. У него есть какое-то зрительское чутье. Другой — интеллектуал, с которым можно и пошутить, и поболтать. Они сначала предложили посотрудничать, а уже потом мы выбирали — над чем. Предлагали вначале «Годзиллу». Потом мы нашли сценарий, который лежал у них не один год. Когда-то его собирался снимать Тим Бёртон, но не случилось. Дали другому режиссеру, который не справился. Предложили мне, и я понял, что мне это интересно. Я нашел в этой простой истории что-то для себя. Охотник за ведьмами когда-то полюбил девушку, а потом ее бросил. И она ему этого не простила...
Предположим, «Голодные игры». Это здорово сделанное кино, причем со смыслом.
И стала настоящей ведьмой.
Да, вот именно. А кто такие ведьмы? Все мы знаем об инквизиции, когда людей, обвиненных в колдовстве, жгли на кострах. Получалось, что, борясь со злом, делали зло. Значит, оно берется не откуда-нибудь, мы сами ответственны за его появление. И по моей задумке эти несчастные оболганные души возвращаются обратно уже настоящими ведьмами, которые способны на большее зло.
Кажется, прежде ничего настолько откровенно фантастического ты не снимал. Разве что «Медвежий поцелуй», где главный герой был медведем-оборотнем, но то была притча.
Это не столько фантастика, сколько фэнтези — очень интересный и популярный жанр. И мне в рамках этого жанра было важно найти идею, чтобы фильм не оказался пустым набором спецэффектов.
А идея, если я правильно понимаю, в том, что зло становится злом, только если его заставят им стать?
Абсолютно так. Люди любят кого-то обвинять: засуха, наводнение, болезнь — надо найти виноватого и обвинить. И так продолжается по сей день.
Сам читаешь что-нибудь в этом роде? Есть у тебя любимая книжка?
Не читаю, но смотрю иногда. Предположим, «Голодные игры». Это здорово сделанное кино, причем со смыслом. А его наличие очень важно для какой-то части аудитории.
Хит-лист героя
Писатель: Дмитрий Быков
Актер: Сергей Бодров мл.
Сериал: «Во все тяжкие»
Мир фэнтези часто населяют одни и те же герои: маги, эльфы, тролли. Если б ты жил в таком мире, кем бы был?
Хорошо бы быть рыцарем. В этом есть благородство. Но я люблю и юмор, поэтому мне ближе какие-нибудь шуты, скоморохи.
А «Игру престолов» смотришь?
Да, это прекрасно сделанное кино. Сейчас сериалы интереснее фильмов, потому что в них можно, не торопясь, рассказать большую историю.
У тебя же один из тамошних актеров, Кит Хэрингтон, в фильме сыграл. Это случайно вышло?
Нет, конечно, неслучайно. Он мне нравится очень. Мы с продюсерами составили по списку актеров, которых хотели бы взять на проект. И из моего списка взяли всех.
С кем-то из главных героев ты завел дружбу? Отношения выходили за пределы рабочих?
Для меня в работе очень важно, чтобы помимо деловых были и личные отношения. Я подружился и с Джеффом Бриджесом, и с Джулианной Мур.
Как это вышло? Ты их в бар после работы позвал?
Чтобы позвать Бриджеса на роль, я поехал к нему домой. Он не хотел сниматься, потому что недолюбливает спецэффекты, игру на фоне зеленого экрана. Я привез бутылку водки. «Сереж, — говорит он, — давай снимем что-нибудь маленькое, без этих компьютеров». «Обязательно, — говорю, — но сначала снимись в «Седьмом сыне». Ну и уговорил его за бутылкой. Он же не дурак выпить.
Я люблю русский лес, в нем хорошо собирать грибы, но в нем ни хрена не видно. Поэтому и кино снимать там невозможно.
Это заметно.
Нет-нет, это он прежде много выпивал, а теперь только марихуану курит. Но на съемках себе не позволял ничего такого. Только когда мы все сняли, в последнюю ночь по полной погуляли. Джефф играл на гитаре, дым стоял коромыслом. И было просто очень хорошо!
Так будет ли у тебя с ним что-то «маленькое», как ты ему обещал?
Посмотрим. Он у нас сейчас запел, ездит по всей Америке с турами. Я и сам занят теперь на нескольких проектах. Но, думаю, в итоге мы с ним все же что-то еще сделаем.
Помимо тебя в составе съемочной группы «Седьмого сына» я не обнаружил ни одной русской фамилии. Тебя это никак не волновало?
Честно — нет. Я просто работаю с талантливыми людьми, которые мне нравятся. А так как тут огромный бюджет, я мог позволить себе мастеров экстра-класса. Поэтому художником-постановщиком я взял Данте Ферретти, у которого шесть «Оскаров», он со Скорсезе работал. А спецэффектами занимался Джон Дайкстра, на счету которого все «Звездные войны». В общем, очень серьезные, крутые ребята.
Ты уже так давно среди серьезных, крутых иностранных ребят — тебя еще принимают за русского?
Естественно, я русский режиссер. Не пытаюсь и не хочу быть другим. Мне просто интересно работать на разных территориях, с разной натурой. Я люблю русский лес, в нем хорошо собирать грибы, но в нем ни хрена не видно. Поэтому и кино снимать там невозможно.
Поэтому ты и уехал в американскую пустыню?
Поэтому я люблю степи, просторы. Я работал в Казахстане, в Монголии, в Китае, где есть потрясающая натура. Бескрайний пейзаж, посередине маленькая фигурка человека на лошади — и это уже сразу кадр, это уже кино. Тут есть о чем думать.
Нет ощущения, что появился особый интерес к русским у Голливуда? Взять хотя бы «Игру престолов», где очутился актер Колокольников.
Интерес не к русским, а к нашему кинорынку, который занимает четвертое место в мире. Но он не такой громадный, как китайский. И китайских актеров в Голливуде снимают гораздо больше. Вот так все просто: тут нет сентиментальных людей, только сугубо практичные.
Сейчас российские прокатчики с опаской берут американские фильмы: а вдруг, говорят они, будут новые санкции, которые распространятся на американское кино, и его не разрешат показывать?
А нет чувства, будто мир сегодня на пороге чего-то — то ли ужасного, то ли прекрасного?
Это ощущение сейчас есть у всех, причем касается оно не только России. Что-то похожее есть и в отношении арабского Востока: и Сирии, и Ирака, и Палестины, и Египта. Это все связано. Во главе государств тоже стоят довольно практичные люди. Они хотят договориться, потому что никто не желает жить с сумасшедшим соседом, у которого к тому же есть ядерные боеголовки. Они все хотят если не дружить, то хотя бы общаться в рамках приличий. Сейчас напряжение нарастает, но какой-то выход, я уверен, найдется.
Вернемся к фильму. В нынешней России проект, подобный «Седьмому сыну», возможен?
Сейчас невозможен. Мы даже не про деньги говорим — на этих съемках я сбился со счета, когда бюджет достиг 125 миллионов. Но дело в том, что в России нет такой киноиндустрии, как в Америке, где она приносит просто огромный доход. Сейчас российские прокатчики с опаской берут американские фильмы: а вдруг, говорят они, будут новые санкции, которые распространятся на американское кино, и его не разрешат показывать? Это всех, в том числе и меня, беспокоит. С другой стороны, если перестанут показывать американские картины, все кинотеатры попросту рухнут.
Если бы тебе все-таки довелось снимать такой фильм на российской почве, что бы это могло быть? Сериальный эпос про Илью Муромца?
В России есть хорошие истории. И мне сейчас Тимур Бекмамбетов предлагает одну, хотя это и не фэнтези. Фильм «Время первых» — про выход Леонова в космос. Я встречался с Леоновым, сделал с ним интервью, из которого получился ролик. Очень интересный материал, который может быть интересен во всем мире.
Твои фильмы, начиная с 2000-х, о людях, которые расстались со своим домом, о кочевниках всех мастей. С чем это связано? Ты сам чувствуешь себя бездомным?
Нет, хотя я и вел долгое время цыганский образ жизни: то там жил, то сям. Но моя профессия предполагает что-то кочевое. К тому же во мне есть какая-то азиатская кровь. Со мной, наверное, не все согласятся, но я считаю, что Россия — азиатская страна. И этого не надо стесняться. Европейская часть у нас незначительная, а из Азии — нефть, газ. Люди там живут потрясающие, взять хоть сибиряков. А мы что-то стесняемся этого перед Европой.
