Знаменитую серию литературных анекдотов про Пушкина породил другой наш выдающийся сочинитель — Даниил Хармс. Абсурдная безуминка его историй оказалась столь обаятельной и заразительной, что появились анекдоты, приписываемые Хармсу, самые занятные из них мы здесь также приведем.
В действительности хармсовских «анекдотов из жизни Пушкина» — семь, и относятся они к 1939 году.
«Анекдоты из жизни Пушкина» Даниила Хармса
Анекдот № 1
Пушкин был поэтом и все что-то писал. Однажды Жуковский застал его за писанием и громко воскликнул: «Да никако ты писака!» С тех пор Пушкин очень полюбил Жуковского и стал называть его по-приятельски Жуковым.
Анекдот № 2
Как известно, у Пушкина никогда не росла борода. Пушкин очень этим мучился и всегда завидовал Захарьину, у которого, наоборот, борода росла вполне прилично. «У него — растет, а у меня — не растет», — частенько
говаривал Пушкин, показывая ногтями на Захарьина. И всегда был прав.
Анекдот № 3
Однажды Петрушевский сломал свои часы и послал за Пушкиным. Пушкин пришел, осмотрел часы Петрушевского и положил их обратно на стул. «Что скажешь, брат Пушкин?» — спросил Петрушевский. «Стоп машина», — сказал Пушкин.
Анекдот № 4. Когда Пушкин сломал себе ноги, то стал передвигаться на колесах. Друзья любили дразнить Пушкина и хватали его за эти колеса. Пушкин злился и писал про друзей ругательные стихи. Эти стихи он называл «эрпигармами».
Анекдот № 5. Лето 1829 года Пушкин провел в деревне. Он вставал рано утром, выпивал жбан парного молока и бежал к реке купаться. Выкупавшись в реке, Пушкин ложился на траву и спал до обеда. После обеда Пушкин спал в гамаке. При встрече с вонючими мужиками Пушкин кивал им головой и зажимал пальцами свой нос. А вонючие мужики ломали свои шапки и говорили: «Это ничаво».
Анекдот № 6. Пушкин любил кидаться камнями. Как увидит камни, так и начнет ими кидаться. Иногда так разойдется, что стоит весь красный, руками машет, камнями кидается, просто ужас!
Анекдот № 7. У Пушкина было четыре сына и все идиоты. Один не умел даже сидеть на стуле и все время падал. Пушкин-то и сам довольно плохо сидел на стуле. Бывало, сплошная умора; сидят они за столом: на одном конце Пушкин все время со стула падает, а на другом конце — его сын. Просто хоть святых вон выноси!
Десятки лет спустя появились подражатели, и великое число анекдотов про Пушкина Хармсу зря приписывают. Особенно знамениты литературные пропушкинские сочинения начала 1970-х от сотрудников редакции журнала «Пионер» — книжного графика Натальи Доброхотовой-Майковой и художника-нонконформиста Владимира Пятницкого.
И это не последний пункт праздничного меню, ниже будут самые настоящие анекдоты от самого настоящего Пушкина.
Литературные анекдоты про Пушкина, которые приписывают Хармсу
Однажды Гоголь переоделся Пушкиным и пришел в гости ко Льву Толстому. Никто не удивился, потому что в это время Достоевский, царствие ему небесное…
Однажды Пушкин написал письмо Рабиндранату Тагору. «Дорогой далекий друг, — писал он, — я Вас не знаю, и Вы меня не знаете. Очень хотелось бы познакомиться. Всего хорошего. Саша». Когда письмо принесли, Тагор предавался самосозерцанию. Так погрузился, хоть режь его. Жена толкала-толкала, письмо подсовывала — не видит. Он, правда, по-русски читать не умел. Так и не познакомились.
Пушкин шел по Тверскому бульвару и встретил красивую даму. Подмигнул ей, а она как захохочет: «Не обманете, — говорит, — Николай Васильевич, лучше отдайте три рубля, что давеча в буриме проиграли». Пушкин сразу догадался, в чем дело. «Не отдам, — говорит, — дура». Показал язык и убежал. Что потом Гоголю было!
Шел Пушкин по Тверскому бульвару и увидел Чернышевского. Подкрался и идет сзади. Мимо идущие литераторы кланяются Пушкину, А Чернышевский думает — ему; радуется. Достоевский прошел — поклонился, Помяловский, Григорович — поклон, Гоголь прошел — засмеялся так и ручкой сделал привет — тоже приятно, Тургенев — реверанс. Потом Пушкин ушел к Вяземскому чай пить. А тут навстречу Толстой, молодой еще был, без бороды, в эполетах. И не посмотрел даже. Чернышевский потом написал в дневнике: «Все писатили хорошие, а Толстой — хамм. Потомушто графф».
Лермонтов хотел у Пушкина жену увести. На Кавказ. Все смотрел на нее из-за колонн, смотрел… Вдруг устыдился своих желаний. «Пушкин, — думает, — зеркало русской революции, а я — свинья». Пошел, встал перед ним на колени и говорит: «Пушкин, где твой кинжал? Вот грудь моя». Пушкин очень смеялся.
Однажды Пушкин решил испугать Тургенева и спрятался на Тверском бульваре под лавкой. А Гоголь тоже решил в этот день испугать Тургенева, переоделся Пушкиным и спрятался под другой лавкой. Тут Тургенев идёт. Как они оба выскочат!
Однажды Пушкин стрелялся с Гоголем. Пушкин говорит:
— Стреляй первый ты.
— Как ты? Нет, я!
— Ах, я! Нет, ты!
Так и не стали стреляться.
Однажды Гоголь переоделся Пушкиным и пришел в гости к Майкову. Майков усадил его в кресло и угощает пустым чаем. «Поверите ли, — говорит, — Александр Сергеевич, куска сахару в доме нет. Давеча Гоголь приходил и все съел». Гоголь ему ничего не сказал.
У Вяземского была квартира окнами на Тверской бульвар. Пушкин очень любил ходить к нему в гости. Придет — и сразу прыг на подоконник, свесится из окна и смотрит. Чай ему тоже туда, на окно, подавали. Иной раз там и заночует. Ему даже матрац купили специальный, только он его не признавал. «К чему, говорит, такие роскоши?» И спихнет матрац с подоконника. А потом всю ночь вертится, спать не дает.
Однажды Гоголь переоделся Пушкиным и пришел в гости к Вяземскому. Выглянул в окно и видит: Толстой Герцена костылем лупит, а кругом детишки стоят, смеются. Он пожалел Герцена и заплакал. Тогда Вяземский понял, что перед ним не Пушкин.
Лермонтов любил собак. Еще он любил Наталью Николаевну Пушкину. Только больше всего он любил самого Пушкина. Читал его стихи и всегда плакал. Поплачет, а потом вытащит саблю и давай рубить подушки! Тут и любимая собака не попадайся под руку — штук сорок так-то зарубил. А Пушкин ни от каких стихов не плакал. Ни за что.
Пушкин часто бывал в гостях у Вяземского, подолгу сидел на окне, все видел и все знал. Он знал, что Лермонтов любит его жену. Поэтому считал не вполне уместным передать ему лиру. Думал Тютчеву послать за границу — не пропустили, сказали, не подлежит, имеет художественную ценность. А Некрасов ему как человек не нравился. Вздохнул и оставил лиру у себя.
Однажды Гоголь переоделся Пушкиным и задумался о душе. Что уж он там надумал, так никто никогда и не узнал. Только на другой день Федор Михайлович Достоевский, царствие ему небесное, встретил Гоголя на улице и отшатнулся. «Что с Вами, — воскликнул он, — Николай Васильевич, у Вас вся голова седая!»
Пушкин сидит у себя и думает: «Я гений — ладно. Гоголь тоже гений. Но ведь и Толстой гений, и Достоевский, царствие ему небесное, гений. Когда же это кончится?» Тут всё и кончилось.
Всё да не всё! Вот еще остроты от самого Пушкина. Некогда известный книгоиздатель и просветитель, хозяин книжного магазина в Одессе Морей Самойлович Козман, как сказано на томе, «собралъ изъ разныхъ источниковъ» анекдоты, экспромты, шутки и прочие эпиграммы А. С. Пушкина. В 1901 году вышло даже второе издание.
Князь (хозяин за ужином): «А как вам кажется это вино?»
Пушкин (запинаясь, но из вежливости): «Ничего, кажется, вино порядочное».
Князь: «А поверите ли, что тому шесть месяцев нельзя было и в рот его брать».
Пушкин: «Поверю».
Кто-то, желая смутить Пушкина, спросил его в обществе:
— Какое сходство между мной и солнцем?
Поэт быстро нашелся:
— Ни на вас, ни на солнце нельзя взглянуть не поморщившись.
После обеда, на котором было выпито порядочное количество шампанского, Пушкин беседовал со знакомою ему дамой. Нужно заметить, что дама была рябая. Какая-то фраза, сказанная Пушкиным, показалась ей не совсем приличной, и она заметила ему:
— У вас, Александр Сергеевич, кажется, в глазах двоит.
— Нет, сударыня, — отвечал он, — рябит.
— Как ты здесь? — спросил М. Ф. Орлов у Пушкина, встретясь с ним в Киеве.
— Язык и до Киева доведет, — отвечал Пушкин.
— Берегись! Берегись, Пушкин, чтобы не услали тебя за Дунай!
— А может быть, и за Прут!
Известно враждебное отношение Пушкина к командировке, сделанной ему Воронцовым, — исследовать саранчу в южных степях Новороссии. Командировка придумана была Воронцовым с целью дать Пушкину случай отличиться по службе, а Пушкин принял поручение это за желание надсмеяться над ним, и всем известен тот шуточный рапорт в стихах о саранче, который был представлен Пушкиным вместо деловой бумаги:
Саранча летела, летела. И села.
Сидела, сидела — все съела. И вновь улетела.
Один лицеист вскоре после выпуска из императорского Царскосельского лицея, в 1829 году, встретил Пушкина на Невском проспекте. Поэт, увидав на нем лицейский мундир, подошел и спросил:
— Вы, вероятно, только что выпущены из лицея?
— Да, только что выпущен с прикомандированием к гвардейскому полку, — ответил лицеист и в свою очередь спросил: — Вы тоже воспитывались в нашем лицее?
— Да.
— А позвольте спросить вас: где вы теперь служите?
— Я числюсь по России, — ответил Пушкин.
Фото: Художник Николай Воронцов/, Shutterstock/Fotodom
