Некоторые твои песни, такие как Yesterday и Let It Be, написаны в тяжелые, мучительные периоды твоей жизни. А с какими переживаниями связан твой новый диск?
Для меня сейчас счастливое время: у меня новая подруга жизни. (Женился на бизнес-вумен Нэнси Шевелл четыре года назад. – Прим. ред.) А когда у тебя новая женщина, ты пишешь новые песни. Но в этой записи заложено и очень много грустного. Хотя чем больше ты ее слушаешь, тем чаще замечаешь, как эта боль превращается в смех. Потому что в целом у меня все отлично.
Каково это – быть крутым человеком?
Никогда не чувствовал себя крутым, но всегда хотел быть таким. Не так давно посетил Лас-Вегас – вот там полно народу, которые типа крутые, потому что они в Вегасе. Всюду ходят с охраной, у всех запредельно серьезные физиономии, и они очень озабочены собственной крутостью. Когда я сказал «Привет!» Майли Сайрус, ощущал себя каким-то заурядным фэном. «Надо было вести себя как крутой!» – подумал я. Она даже не обратила на меня внимания. Только ее охранники меня заметили, после чего Майли уже подошла со мной поздороваться.
Когда выпускался этот альбом, не было желания, чтобы люди его слушали, не думая о том, кто ты такой, что ты такое. Чтобы на них не давил багаж твоих великих былых творений?
В невероятной вселенной было бы прикольно, что меня никто не знает, хотя и в реальности молодежь не всегда в курсе, кто я такой. Большинство все же оценивают мои работы как продолжение предыдущих, но я не вижу в этом проблемы – я же не пытаюсь копировать свои прошлые творения. Да, бывало пару раз, что я брал гитару с мыслью «Надо бы сделать что-то в духе Eleanor Rigby», но я вынужден себя останавливать. Свое прошлое я не воспринимаю как обузу, там все замечательно, но куда лучше, если ты даешь людям что-то новое.
Ходят слухи, что ты будешь открывать чемпионат мира в Бразилии.
В первый раз слышу. Вообще не хочу раздражать зрителей: они начнут ныть: «О, только не он опять, что за хрень!» Кому охота докучать людям?
Хит-лист героя
Певец: Литтл Ричард
Гитара: 1964 Epiphone Texan
Хобби: живопись
В прошлый раз в Бразилии ты подвергся страшному нападению кузнечиков.
Это да. Забавно получилось. Был душный тропический вечер, я перед публикой играл на пианино и вдруг заметил кузнечика на плече. Потом еще одного обнаружил на микрофоне. Наконец, еще двух на пианино. И что самое скверное, одна из этих тварей ползла у меня по спине, в то время как что-то копошилось в волосах. К счастью, я не из тех, кто боится пауков и всего такого. Мне даже стало занятно. То еще приключение!
На альбоме есть песня «Ранние дни». За этим кроется какое-то глобальное послание или это просто мимолетное видение?
Когда я пишу песню, то не размышляю о какой-то особо важной ее миссии. Ты просто человек, который претворяет песни в жизнь. Многие музыканты по этому поводу говорят: «Я не пишу песни, я их транслирую через себя». Early Days я начал сочинять в тот день, когда вспоминал о нашей с Джоном жизни в Ливерпуле – как мы ходили в магазин пластинок за ранним рок-н-роллом и разглядывали постеры на стенах. Это очень приятные моменты, которые сейчас никак не повторить. Никто уже не ходит в магазин грампластинок и не торчит там в будке, слушая диски в наушниках.
Ты работал с четырьмя продюсерами над этой пластинкой. Могли они тебе сказать «нет», если что-то им не пришлось душе?
Это важная штука для меня в каждой записи – сперва сесть, обсудить. Я предупреждаю: «Если у кого-то в комнате есть замечания и возражения, говорите без боязни!» В первую очередь это относится к продюсерам, так как это их работа.
Они столь же жестко контролируют твое творчество, как Леннон в свое время?
Нет. Мы же были просто парнями, которые выросли вместе, так что любой из The Beatles мог сказать: «Мне это не нравится». И это значило, что решение принято.
