История Дианы Шурыгиной научила нас двум вещам: жертвой требуется назвать любого, кто громко и отчетливо пожаловался, а обвинить и отправить за решетку можно, приняв во внимание только устные показания.
Так работает правосудие не во всех странах. История Лаяма Аллана, упорно игнорируемая российскими СМИ, перерастает в национальный скандал в Великобритании и уже сейчас привела к пересмотру практики рассмотрения таких дел.
Интересным является факт, что главными действующими лицами, кроме незаконно обвиненного Аллана, выступают женщины: его адвокат Джулия Смарт, построившая защиту на основе анализа переписки из 40 тысяч сообщений ответчика с истцом (мы готовим отдельный репортаж с подробностями дела), и глава Коллегии народных обвинителей Эллисон Сандерс.
Основой для критики положения дел стал нюанс в деле Аллана. Защитник молодого человека не получила доступ к уликам, которые находились в распоряжении прокурора. Для британской правовой системы считается неприемлемым, когда судебные заседания становятся личным поединком прокурора и адвоката. Министр юстиции Великобритании Джереми Райт, также вынужденный комментировать дело о ложных обвинениях, призвал полицию, адвокатуру и сторону обвинения работать в команде, а также больше времени уделять уликам, существующим в электронном виде.
В случае, когда речь идет об устном договоре, доказательства, полученные из переписки, могут стать решающими. Именно так произошло как в деле Лаяма Аллана, так и в другом громком деле о ложных обвинениях в изнасиловании на кампусе Университета Оксфорда, выдвинутых в отношении Оливера Мирса.
