На проводе: Владимир Маркони
Третьяковская галерея
— Я слушаю, здравствуйте, Третьяковская галерея.
— Меня зовут Константин Крячков, я помощник в Министерстве культуры.
— Угу.
— Звоню как раз из приемной. По вопросу. У нас будут через несколько недель гости. И у меня есть несколько вопросов.
— Я вам могу помочь? Давайте я попробую.
— У нас запланирована делегация. Там будут высокие гости из Саудовской Аравии. И мы, разумеется, хотим устроить для них культурную программу. Насчет того, что они будут через три недели, вы не против, я так понимаю?
— Нет, пожалуйста, конечно, через три недели. Сколько их будет приблизительно, не знаете?
— Их будет восемь человек.
— Замечательно. Давайте дальше.
— Можем ли мы в одном из залов еще народный ансамбль поставить, чтобы, когда проходят наши гости, ансамбль сыграл бы или спел пару песен?
— Сейчас, сейчас, сейчас, я посмотрю... Уф... Ансамбль ваш будет?
— Да, мы уже выбрали ансамбль «Речушка».
— Угу. Хорошо, Константин, давайте попробуем. У нас есть Врубелевский зал, где проходила коллегия Министерства культуры и Министерства МЧС.
— Там, где картина «Демон», да?
— Да. Это единственное как бы место, поскольку народ будет. И мы отсечем гостей туда. Двери мы закрыли, три песни ансамбль исполнил, двери открыли и пошли дальше.
— Это вариант.
— Имеет место к рассмотрению. На ваш второй вопрос ответила? Теперь третий, по мере поступления.
— Я думаю, вы телевизор смотрите и понимаете, какая обстановка в стране, какой у нас заказ от правительства — чтобы мы выступали за нравственные устои общества.
— Угу.
— Нам бы некоторые картины завесить.
— Давайте попробуем. У нас такого не было никогда, но почему нет, давайте попробуем.
— А давайте я вам несколько картин сейчас назову, которые нам нужно будет...
— Давайте, давайте начнем.
— Как раз во Врубелевском зале нам нужно будет завесить картину «Демон сидящий».
— «Демон сидящий»?
— Да, потому что у нас все-таки религиозное общество, а демоны — это все-таки темная сторона.
— Так, «Демон сидящий». Давайте дальше.
— Разумеется, «Иван Грозный и его сын».
— Угу.
— Это очень неприятная ассоциация — надеюсь, вы сами понимаете.
— Угу, так, дальше.
— Да, и к тому же вопрос с домашним насилием у нас в стране решается, а эта картина, наоборот, много вопросов заставляет задать.
— Ага. То есть в основном упор как бы на эти две вещи?
— У нас еще «Явление Христа народу». Это, конечно, ну просто недопустимо, потому что мы все-таки воспитанное государство и показывать обнаженку на картинах — это уж профурсетство. Какой-то даже педофилией пахнет.
— Ну закрыть ее просто, накрыть — и все... Еще какие?
— Нужно еще прикрыть работу «Утро. Петух». Это мне сказал сотрудник, который не так давно вышел из мест не столь отдаленных. Он сказал, что петух — это плохое животное.
— Хорошо, хорошо, записала.
— Можем ли мы после вашего закрытия в одном из залов фуршет с ними провести?
— После закрытия?..
— Да, и людей с ними будет немного, их свита, их танцовщицы.
— Хорошо, давайте попробуем, у нас такое уже бывало. Хорошо, маленький такой банкет им можно организовать, Константин, если это все, я поняла.
— Конечно же у них будут кальяны, но это быстро выветрится, окурков, бычков нигде не останется.
— Хорошо.
— Возможно ли, чтобы не разрывать экскурсионный день, привезти в вашу галерею «Купание красного коня» и «Черный квадрат»? Ехать на Крымский Вал времени в этот день нет.
— То есть в экскурсию... поняла. У нас такого не было вообще никогда. Значит, что у нас — «Красный конь» и что еще?
— «Черный квадрат».
— Хорошо, поняла.
— У нас цензуры как бы в стране никакой нет.
— Угу, угу.
— Но было бы неплохо, если бы мы позаботились о моральном облике нашей страны... и картины, где хоть есть минимальный намек на какую-то пошлятину...
— Угу.
— Где, того и гляди, сейчас сися вывалится — вот это нужно все тоже прикрыть.
— Хорошо...
— То есть мы с вами договорились на этот счет, правильно?
— Да, да, в общих чертах — да, хорошо.
— Спасибо за содействие. До связи, всего хорошего.
— Всего хорошего.
Фото: Gettyimages, Глеб Кордовский
