Артемий Троицкий

Артемий, как музыкальный критик ухитрился попасть под пять судов сразу, из которых два – уголовные?

Хочу сообщить трендовому журналу MAXIM, что моднейший сегодня тренд – быть подсудимым. Если тебя судят – ты крут. Когда я нахожусь в суде и слышу «Подсудимый, встаньте!» – я испытываю чувство близкое к оргазмическому. Все, что нужно, чтобы стать подсудимым, – это иметь собственное мнение и не бояться его высказывать. Два иска ко мне поданы бывшим гаишником Николаем Хованским за то, что мы с Юрой Шевчуком вручили ему антипремию на акции «Последний день милиции». Хованский – это тот милиционер, который объявил еще до всякого разбирательства, что в ДТП с машиной «Лукойла» виновны погибшие женщины. Вот за это он и получил вполне заслуженную, я считаю, свинью-копилку в милицейской форме.

И что ему не понравилось?

Например, ему не понравилось то, что вручаемый приз я описал как «свинья-мент-копилка». Это словосочетание само по себе, как выяснилось, может стать у нас основанием для уголовного преследования. Также он был возмущен тем, что название его антипремии «Дорогу колеснице!» взято из одноименной песни Noize MC, где упоминается «Мерседес-666» и есть фраза «они опаздывают в ад», – это его как православного расстроило. Отдельно идет гражданский иск, где с меня требуют денег за моральный вред, а дополнительно – уголовное дело за оскорбление в публичном месте. До двух лет лишения свободы, между прочим. Еще два иска поданы Вадимом Самойловым, бывшим участником бывшей группы «Агата Кристи», за то, что в интервью каналу «РЕН ТВ» я назвал его «дрессированным пуделем при Суркове».

Чем пудель не угодил? Не хорек все же...

Это очень серьезное оскорбление. Мало того, что человек унижен таким чудовищным сравнением, – тут еще президентская администрация оказалась замешана, так что дело уже тянет на исторический процесс. Имеется также и пятый иск, от Владимира Киселева, главы фонда «Федерация», из-за моего комментария в «Новой газете» по поводу способа организации благотворительных концертов.

В восьмидесятые годы, когда ты занимался запрещенным роком, устраивал подпольные концерты и все такое, было то же самое? Или сейчас все–таки еще опаснее?

Опасность сегодняшняя заключается, на мой взгляд, прежде всего в том, что сейчас имеется активно поддерживаемая властями и медийными институтами иллюзия, что страна у нас свободная и демократическая. И всякие дураки непуганые вроде меня периодически забывают о том, что страна у нас на самом деле авторитарная и уверенно идущая к тоталитаризму. Самое интересное в моей ситуации то, что я ведь не диссидент, не политик, не олигарх, спонсирующий оппозицию, – я просто свободно летающий и инакомыслящий беспартийный гуманитарий. Когда власть полностью контролирует политическую жизнь, это называется авторитарность. А когда власть принимается контролировать всевозможные высказывания частных лиц, это уже тоталитарный режим. С чем я всех нас и поздравляю.

А в свободных странах за оскорбление людей не судят?

Да не было никакого оскорбления! Вот по поводу пуделя имеется совершенно зеркальный прецедент – страна Великобритания и Джордж Майкл, назвавший Тони Блэра «пуделем при Буше», а потом развивший эту тему и снявший на нее знаменитый клип. Никто за это на Джорджа Майкла в суд не подавал.

Но тебя хотя бы развлекает вся эта ситуация?

Она меня развлекает и утомляет одновременно. И не «развлекает» (было бы бахвальством утверждать, что я в судах развлекаюсь), а до некоторой степени воодушевляет и мобилизует. Меня очень радует, что на мою защиту поднялась могучая, прямо девятивальная волна солидарности. Музыканты, художники, журналисты – все на моей стороне. Я не встречал еще ни одного выступления (за исключением реплик хардкор-фанатов «Агаты Кристи» разве что), которое было бы против меня. С другой стороны, от судов, конечно, устаешь – на этой неделе у меня их, например, три. В общем, не самый лучший вид отдыха у меня этим летом получился. Из-за этих чертовых судебных заседаний я много чего не успеваю, но прежде всего я не успеваю снабдить своих детей солнцем, морем, пляжем и чистым воздухом.

А нет ли у тебя ощущения, что давление и определенная степень несвободы, сколь бы они ни были неприятны для отдельной личности, могут оказать позитивное влияние на культуру в целом и музыку в частности? Протест все-таки серьезный стимул для творчества. Весь рок-н-ролл, скажем, сплошной протест.

Рок-н-ролл изначально – это протест против буржуазной и ширпотребной музыки. В его природе быть музыкой бузотеров, фриков, энергетических и сексуальных маньяков – у него такая громкость, такой ритм и такие ноты. Но в определенных обстоятельствах – социальных, моральных и политических – рок-н-ролл оказывался на острие всевозможных молодежных движений, что очевидно было в Штатах пятидесятых и особенно шестидесятых годов, а у нас – в конце семидесятых и начале восьмидесятых. Потом обстоятельства изменились – музыка осталась прежней, но, помещенная в иной контекст, она уже не давала той химической реакции, на которою была способна раньше. Сейчас же все опять меняется. Я не беру западную ситуацию, но в России, проведя в летаргическом сне все нулевые и большую часть девяностых годов, музыка начала наконец просыпаться. С одной стороны, восстали из гроба всякие суровые ветераны: Шумов, Борзыкин, Шевчук и так далее. Володя Рацкевич объявился на концерте в мою поддержку в клубе «Хлеб» и выступил фантастически…

Рацкевич? Артемий, признаться, я в музыке не то чтобы большой специалист, в основном всякие общественно-политические темы делаю. Если бы не твои суды, с тобой бы беседовал наш музыкальный обозреватель, а сейчас придется тебе заниматься ликбезом.

Да ты что! Это же группа «Рубиновая атака»! В Москве в начале семидесятых было всего несколько групп: «Удачное приобретение», «Рубиновая атака» и «Второе дыхание». Ну и на четвертом месте – «Машина времени». И вот, значит, вылез Рацкевич в «Хлебе», такой монстр древний, мощнейше выступил с двумя девками: одна выла, другая играла на виолончели, барабаны еще... Это был такой секс – Velvet Underground отдыхает, вельветовщина такая в духе Sister Ray, фантастика короче. Так вот, возвращаясь к теме: очень может быть, что еще кто-нибудь из этих ребят проснется. Плюс – новая сердитая молодежь: и рокерская, и рэперская, и даже вполне попсовая (не в телевизионном смысле, а играющая поп-музыку). Сейчас все очень оживилось. Спасибо большое Суркову, Путину: они реально работают на создание крайне тонизирующей музыкальной и общекультурной ситуации в стране. Конечно, я бы предпочел, чтобы у нас не было ни тирании, ни гнета, но чем хуже живем, тем лучше поем – это уже банальная истина. Подтверждений этому в истории масса, и, кстати, еще одним примером может служить ситуация в Белоруссии, где сейчас невероятный всплеск интереснейшей музыки.

К вопросу о тяжкой жизни музыкантов – ты к пиратству как относишься?

К какому именно?

К сомалийским пиратам, конечно.

Это сарказм? Но я и к ним, кстати, неплохо отношусь. Все правильно они делают: отбирают у богатых их мультимиллионы, раздают африканским детишкам. Грабят награбленное.

Э-э-э…

Нет, я понимаю, что и у них есть свои недостатки, но тема сомалийских пиратов, как минимум, относится к числу дискуссионных.

Надо понимать, что к пиратству в смысле пренебрежения авторскими правами ты столь же снисходителен?

Абсолютно. Я считаю, что только лень может заставить человека покупать музыку или другую информацию, когда все бесплатно можно получить в Интернете.

А как же голодные певцы, писатели, актеры? Нас все время пугают их впавшими животиками…

Это называется «демагогия». Страдают от свободного распространения информации не музыканты и художники, у которых есть другие источники доходов, – страдают в первую очередь компании-правообладатели. А эти компании являются паразитами в чистом виде, которые наживаются на том, что покупают творчество за одни деньги и продают его совсем за другие. И очень хорошо, что Интернет помогает нам избавиться от этой паразитической прослойки. Да, о сверхприбылях артистам и певцам придется забыть. Придется умерить свои аппетиты и понять, что такого шального бабла, которое было в двадцатом веке, больше не будет. И ничего страшного в этом нет: это было избыточное, ненужное богатство. Зачем музыканту миллиард долларов? Пятидесяти миллионов хватит за глаза.

Пятьдесят миллионов? Ты смеешься, этого на жизнь не хватит!

Хватит. Готов представить расчеты.

Какие у нас еще скандальные темы про тебя остались? Вот, пожалуйста, с новостных лент: «Артемий Троицкий презирает русских мужчин». Это что такое? Русские мужчины чем провинились?

Не мужчины, а «настоящий русский мужик». Это концепт, имеющийся в России, как, например, концепт «мачо» в Латинской Америке. Концепт «мачо» я тоже не особенно уважаю, но он хотя бы визуально не вызывает протеста: ухоженный крутой парень, который при всей своей брутальности на что-то да способен. По крайней мере, охмурить женщину он точно способен. Что до концепта «настоящего русского мужика», то он в моем представлении подразумевает мужика, который много пьет, при этом куражно себя ведет, дерется, блюет и так далее, принципиально не следит за своим внешним видом и столь же принципиально не уважает и по большому счету не любит женщин, считая их смесью подстилки и прислуги. Признаюсь, этот беспросветный образ мне глубоко несимпатичен по всем пунктам.

А ты женщин любишь и уважаешь?

Гораздо больше, чем мужчин. Именно поэтому в свое время я начал делать русскую версию журнала «Плейбой» – хотелось привнести в наше общество иной собирательный образ мужчины, который восхищается женщинами и умеет им нравиться. Собственно, как раз о моем редакторстве и была статья на сайте slon.ru, из которой сейчас все вырывают цитаты и называют меня русофобом.

Обидно?

Да ничуть. Я же был музыкальным критиком еще в советские времена, у меня слоновий иммунитет к любой ругани.