- Источник:
кадр из фильма «Цвет граната», реж. Сергей Параджанов, 1968
От алтаря до буккроссинга: как место меняет книгу
Удивительный факт: судьба книги определяется не только ее содержанием. Оказывается, стены, в которых она хранится, могут полностью изменить ее смысл и предназначение. В монастыре книга становится частью богослужения, во дворце — символом престижа, в библиотеке — источником знаний, а в спецхране — объектом запрета.
Авторы книги «Главное в истории книги. Книги и их создатели, артефакты и материалы» Ирина Великодная и Анна Маркова раскрывают удивительные тайны того, как одно и то же издание может приобретать совершенно разные значения в зависимости от места хранения. Мы подготовили для вас пять захватывающих историй о том, как пространство влияет на жизнь книг — порой самым неожиданным образом.
Храм и монастырь: книга как служение и память поколений
На этой иллюминации из Линдисфарнского Евангелия, созданной между 710 и 721 годами, изображен святой Матфей, пишущий Евангелие. Яркий и замысловатый дизайн отражает работу христианских монахов раннего Средневековья и представляет собой высокодекоративный и религиозно значимый манускрипт
- Источник:
- piemags
В стенах храма и монастыря книга перестает быть просто предметом на полке, она становится полноценным участником службы. Ее ежедневно открывают, читают вслух перед прихожанами, бережно хранят для будущих поколений. Именно поэтому к ней предъявлялись особые требования: крупный формат для церковного хора, прочный переплет и бумага, которая не портится от постоянного использования.
Средневековые хоральные книги поражают своими размерами — высотой с половину человеческого роста. Такие гиганты создавались специально для совместного пения: несколько человек должны были одновременно видеть текст. Эти фолианты служили десятилетиями, становясь неотъемлемой частью церковного ритуала.
Книги церковного хора на деревянной кафедре XVI века
- Источник:
- Dani
Монашеский уклад жизни требовал особого подхода к книгам. Согласно правилам святого Бенедикта, чтение было такой же важной частью дня, как и физический труд. Поэтому книги создавали с учетом этих рекомендаций:
крупный, четкий почерк;
яркие красные заголовки;
широкие поля для заметок.
Особое внимание уделялось материалам. Железо-галловые чернила хоть и были очень стойкими, но требовали точного соблюдения рецепта. При малейшем нарушении состава они могли повредить саму основу книги, оставляя на полях следы выгорания и трещин.
Революция в чтении произошла благодаря появлению каролингской минускулы — нового, более читаемого шрифта. Созданный в VIII–IX веках в монастырских скрипториях, он быстро завоевал популярность благодаря своим преимуществам:
ровные округлые буквы;
ускоренное переписывание;
удобство для хорового чтения.
Пергаментная рукопись (270 х 180 мм), 1170–1190. Из скриптория собора Тортосы (?). Каролингский минускул. Епископальный музей Вика, провинция Барселона, Каталония, Испания
- Источник:
- Rights to be cleared for artworks not in public domain. No model release.
Интересный факт: даже в церковных и университетских библиотеках книги нередко приковывали цепями. Но делали это не из жадности, а для удобства читателей. Книгу можно было свободно листать в зале, но невозможно было унести с собой. До наших дней сохранились «цепные библиотеки», например, в Херефордском соборе и нидерландском Зютфене.
Дворец и частное собрание: книга как символ статуса и роскоши
В дворцовых стенах книга превращалась в участника торжественных церемоний. Дарственный том должен был выглядеть безупречно: роскошная кожа, золотое тиснение, величественный герб на обложке, изысканный футляр. Так появился особый язык парадных переплетов, когда гербы и знаки владельцев размещались прямо на обложке — суперэкслибрисы.
Жан Гролье и Альдус Пий Мануций, 1880 год. Французский коллекционер книг Гролье (около 1479–1565) сидит рядом с итальянским гуманистом и печатником Альдом Пиусом Мануцием (1449–1515), основателем Aldine Press
- Источник:
- Yenetta/LTL/Heritage Images
Современные исследователи благодаря этим меткам могут проследить путь каждой книги. Существуют целые базы гербовых переплетов, где по изображению можно определить прежнего владельца и коллекцию.
Первые «ярлыки владельца» появились в Германии в конце XV века. До наших дней сохранился уникальный экземпляр — вклейной листок с гербом Хильбранда Бранденбургского из Бибераха, датированный примерно 1480 годом. Со временем экслибрис превратился в настоящее искусство, к созданию которого приложили руку такие мастера, как Дюрер и Гольбейн.
Особого внимания заслуживает библиотека Жана Гролье. На его переплетах часто можно встретить девиз «Io. Grolierii et amicorum» — «Гролье и его друзьям». Это был не просто знак щедрости, а способ подчеркнуть особый статус книги как предмета обмена в высшем обществе. Подлинные грольеровские переплеты до сих пор хранятся в музеях, а сам девиз стал символом изысканного коллекционерского вкуса XVI века.
Обложка книги «Кристофер Плантен и музей Плантена-Моретуса в Антверпене», 1888. Автор: Миля Карайон
- Источник:
- Émile Carayon/Heritage Art/Heritage Images
Частные библиотеки разработали особые методы хранения роскошных томов. В XVIII веке ботаник Даниэль Соландер придумал специальные футляры — «соландеровы коробки». Их конструкция с выступами по краям надежно защищала корешок и золоченый обрез от пыли и света. Этот стандарт используется и сегодня.
Франция (Париж), ок. 1547. Коричневая телячья кожа с позолоченной надписью «Thomae Wotton et amicorum» («Томас Уоттон и его друзья»). Уоттон был первым англичанином, последовавшим за практикой Жана Гролье — делиться своей библиотекой с ближайшими соратниками
- Источник:
- The Picture Art Collection
Путь книги можно проследить по множеству деталей: аукционным штампам, дарственным надписям, экслибрисам и гербам на переплете. Все эти элементы складываются в уникальную биографию каждого экземпляра — от парадного дворцового стола до музейной витрины, рассказывая историю о том, через чьи руки прошла книга и в каких дворцах хранилась.
Публичные библиотеки и книжные магазины: как устроена система доступа к книгам
Современные библиотеки и книжные магазины — это не просто красивые здания с витражами и мраморными полами. Главное здесь — правила доступа к знаниям: открытые фонды, уютные читальные залы, система межбиблиотечного обмена и удобная навигация между полками.
Библиотека Плимута, худ. Томас Аллом, 1832, гравюра на бумаге
- Источник:
- piemags/rmn
Поворотный момент в судьбе книг произошел в Британии в 1850 году, когда был принят закон о создании бесплатных городских библиотек. Именно тогда доступ к знаниям перестал быть привилегией избранных и превратился в настоящую общественную услугу.
Важный шаг в развитии библиотечного дела сделал Мелвил Дьюи, предложив в 1876 году свою знаменитую десятичную классификацию. Благодаря этой системе книги получили свои «адреса», что значительно упростило их поиск и размещение на полках.
Межбиблиотечный обмен — это целая наука со своими правилами и традициями. Еще в 1916–1917 годах были утверждены строгие правила, как передавать редкие издания между библиотеками, как их упаковывать и фиксировать состояние.
Книжные магазины научили нас искусству выбора. Они создали особую атмосферу с витринами новинок, тематическими подборками и авторскими полками. Настоящий прорыв произошел в 1935 году, когда издательство Penguin запустило серию доступных книг-покетбуков, сделав литературу доступной для всех слоев общества.
Рабочие склада Penguin Books наполняют коробки экземплярами романа «Любовник леди Чаттерли», 8 ноября 1960 года
- Источник:
- Evening Standard/Getty Images
Революция в книготорговле произошла с появлением международного стандарта ISBN в 1970 году. Теперь магазины и библиотеки могли мгновенно сверять издания и заказывать именно то, что нужно.
Книжные аукционы стали особой точкой в системе книжного оборота. История началась в 1744 году с первого аукциона Сэмюэла Бейкера, который позже превратился в знаменитый Sotheby’s. Сегодня именно на аукционах редкие издания переходят из частных коллекций в музеи и обратно, а их стоимость порой становится сенсацией.
Ограничения и контроль: как власть переписывала историю книги
Доступ к знаниям всегда регулируется определенными правилами. Когда эти правила ужесточаются, меняется все — от тиража до пути книги к читателю.
Советский плакат
- Источник:
соцсети
Цензурный контроль в СССР осуществлял Главлит, созданный в 1922 году. Эта организация следила за всем — от книг до газет, от афиш до этикеток. В 1930-е годы слово «цензура» заменили на «контроль», но суть осталась прежней: решение о публикации принимали государственные чиновники.
Исторический параллелизм можно найти в церковном «индексе запрещенных книг», который просуществовал четыре столетия и был официально отменен только в 1966 году.
Закрытый фонд представлял собой особую категорию библиотечного мира. Книга могла быть напечатана, но попасть в спецхран, где доступ к ней регулировался специальными разрешениями. Работать с такими изданиями можно было только в читальном зале, выносить их запрещалось.
В закрытый фонд отправлялись эмигрантские издания, ранние работы запрещенных авторов и отдельные произведения иностранной литературы. Книги маркировались специальными шифрами и штампами, а иногда из общедоступных экземпляров просто вырезали «опасные» страницы, сохраняя полный текст только в спецхране.
Подпольное книгопечатание стало ответом на жесткий контроль. Самиздат существовал в форме машинописных копий, текстов через копирку и на тонкой «летучей» бумаге. Переплет делался вручную — нитками или скобами, часто без обложки.
Самиздат «Северок», впервые опубликованный 11 июля 1989 года в СССР
- Источник:
Rare Book. / Legion Media
Система распространения работала через доверенные сети: текст перепечатывали, передавали дальше, возвращали обратно. В 1960–1970-е годы власти пытались контролировать ситуацию, вводя учет пишущих машинок и ограничивая доступ к копировальной технике.
Цензура влияла на то, какие тексты попадали в печать. Спецхран определял, кто мог читать уже изданные книги. Самиздат показывал, как литература выживала вне официальной системы, пусть даже в виде бледных, с опечатками и примятыми страницами копий.
В результате книга, столкнувшись с ограничениями, словно переписывала собственную историю, меняя форму, содержание и путь к читателю.
Современные формы обмена: как книги путешествуют по миру
Новая эра чтения началась, когда книги вышли за пределы традиционных библиотек и магазинов. Теперь их можно встретить повсюду: в уютных кафе, городских парках и офисных пространствах. Главный принцип прост и притягателен: прочитал книгу — поделись с другим.
- Источник:
- David Grossman
BookCrossing стал настоящей революцией в мире книгообмена. Каждая выпущенная в свободное плавание книга получает уникальный код BCID, благодаря которому можно отследить ее путь через дневники читателей. Сегодня в этом глобальном сообществе насчитывается около 1,2 миллиона участников по всему миру.
Special BookCrossing Zones (OBCZ) превратились в настоящие маяки для любителей книгообмена. Эти специальные места — кофейни, коворкинги и библиотеки — стали центрами притяжения для путешествующих томов. Они отмечены на специальной карте «Go Hunting», привлекая все новых участников движения.
Уникальная система идентификации делает каждое путешествие книги особенным. Код BCID состоит из двух частей: публичной, доступной всем, и секретной, известной только текущему владельцу. Благодаря этому формируется настоящая биография каждого экземпляра, наполненная датами, городами и впечатлениями читателей.
Little Free Library, Минеаполис, США
- Источник:
Legion Media
Little Free Library — это не просто домики с книгами, а настоящие центры культурного обмена. Более 150 000 таких пунктов зарегистрировано в 115 странах мира. Они особенно важны для тех, кто по разным причинам редко посещает большие библиотеки.
Современные города активно поддерживают движение книгообмена. Создаются специальные зоны для обмена книгами, проводятся фестивали, налаживается сотрудничество между буккроссерами, библиотеками и музеями. На полках появляются удобные системы маркировки: инструкции, штрихкоды и места для заметок.
- Источник:
- Arianne De San José
Распределенная система обмена книгами создает уникальную инфраструктуру чтения. Книги постоянно путешествуют от читателя к читателю, а города обретают новые традиции обмена знаниями и культурой. Каждая книга получает свой неповторимый маршрут, продолжая жить и двигаться дальше, объединяя людей через любовь к чтению.
В результате формируется дружелюбная и доступная среда, где книги меняют владельцев чаще, а чтение становится не просто личным занятием, а настоящим социальным явлением.
