С чем была связана такая резкая перемена профессии — из балерины в рокеры?
В балете тебе уже нарисованы партии и роли. И больше эмоций, чем есть в роли, ты не выразишь. А мне хотелось нести свое, меня захлестывали эмоции. Здесь я вольная птица, могу делать что угодно.
Не страшно было менять сцену Кремлевского балета на рок-клубы? Публика-то другая, не понравится — могут и послать.
Меня это, наоборот, заводило, и я жестила вначале. Мальчиков своих в девочек одевала, банан у меня между ног торчал, и гитарист его ел. Мясом кидалась в народ.
Сырым или вареным?
Сырым. Мне потом припоминали те, в кого кусок мяса прилетел. Люди реагировали не всегда по-доброму, но это еще больше заводило. Моя задача была — сделать так, чтобы народ реагировал бурно. Не важно, положительно или отрицательно. Но сейчас стараюсь сдерживаться. Где-нибудь в Германии такое пошло бы на ура, но у нас не идет. Мы пытались на один фестиваль попасть, но не прошли отборочный тур. Нам сказали, что мы пропагандисты смерти и дальше не пойдем.
А вы пропагандисты смерти?
Ну, вообще как бы нет. Это танцевальная рок-музыка, мы хотим так себя позиционировать. Я несу позитив, под мою музыку человек может забыть, что весь день работал в офисе, и достать что-то дьявольское из своего нутра.
Как тебе удавалось при таком своем нутре танцевать нежные классические роли, разных принцесс, Раймонд и Жизелей?
Это актерская работа. Какую задачу ставили, то и старалась исполнить максимально хорошо. Но мне нравилось всегда что-то типа половецких плясок, я танцевала там главную половчанку. Типа, танцы на крови.
Часто ли мужчинам удается принимать те позы, которые получаются у тебя?
Растяжка у меня огромная, я мужчин не встречала, которые могли бы так гнуться. Да и зачем мужику это? Это я могу вся гнуться и извиваться. Мужик должен быть серьезнее. К тому же я не люблю, когда у кого-то получается так, как у меня. Не надо этой конкуренции.
Под мою музыку человек может забыть, что весь день работал в офисе, и достать что-то дьявольское из своего нутра
Ты примеряла на себя какие-нибудь рокерские пороки после того, как избавилась от балетной дисциплины?
Да нет, я не курю и не пью. Занимаюсь в зале, форму держу. В принципе, мне достаточно неделю позаниматься у станка — и могу танцевать спектакль. Вот когда в театре была, любила ходить на дискотеки, особенно в гей-клубы. Там ты никому не нужна, можно просто расслабиться и потанцевать. А сейчас все мысли о работе.
Как коллеги по балету отреагировали на твой уход в рок-музыку?
Не знаю. Я человек необщительный, друзей там не было, а на спектакли с тех пор не ходила. Для художественного руководителя это было шоком. Он сказал: «Как одумаешься — приходи, я тебя сразу возьму».
Но теперь-то, если вернешься, придется танцевать в татуировках?
У меня нет татуировок, только татуаж.
Как?! Ты же рокер!
Пока еще неизвестно, куда меня занесет. Забью себя татуировками и останусь в диком андерграунде. Если, например, представить английскую королеву — у нее же не может быть татуировок. Жена президента тоже не может быть с татуировкой по определению.
Прости, ты сейчас про какого президента? Про Владимира Владимировича?
Ну да.
Какие у тебя планы-то мощные!
Конечно, а как же.
Но самореализация за счет мужчины и карьера рок-звезды — это разные истории. Или нет?
Я никогда не пользовалась ничьими предложениями в плане продвинуться, всегда шла сама, начиная с училища. Я одной цели достигла — стала солисткой в Кремлевском балете. Теперь новая — построить карьеру на рок-сцене. Тогда, если даже не будет личной жизни, я все равно буду счастлива.
Что для тебя лучше — хороший секс или хороший концерт?
Конечно концерт!
