Короткая компьютерная жизнь
Нас было шестеро – Андрей, Девочка, Крупный Парень (для удобства его можно назвать Стасом), Персонаж В Очках и старина Белов, который сразу по прибытии в Лондон отделился от стаи, купил себе билеты на футбол и появился только у стойки регистрации на обратном пути.
Формальным поводом поездки в Лондон была Презентация Компанией своих Игр. И, по-моему, компания была даже не одна – мероприятие получилось масштабное и впечатляющее, на несколько дней. Я был бы впечатлен еще больше, если бы имел хотя бы минимальное представление о том, в чем заключается удовольствие от видеоигр. Чудовищные звуки, квадратные человечки, большие монеты и разноцветная надпись в конце, если тебе удалось сделать то, чего от тебя хотели. А ведь я застал еще аудиокассеты, втыкаемые в телевизор-рубин. Потом, когда все стало интересней и полезней, - появились «Мафия» и «GTA», я несколько раз пытался ухватить этот упущенный фан, но безуспешно.
Поэтому на момент появления в Лондоне, на пресс-конференции игровых маньяков всего мира, моим компьютерным рекордом были 8 минут бестолковой жизни в «Квейк», где я побродил с дробовиком по подвалам и смертельно соскучился задолго до того, как меня убили. А все лондонские коллеги практически ежедневно играли, писали об играх, говорили об играх и совершенствовали игровые навыки. И вместе с ними мы оказались сначала в лондонском книжном, а потом в лондонском игровом магазине. Два с половиной часа спустя мы были там же, но нагруженные пакетами с оригинальным Тэрри Прачеттом, коллекционными бокс-сетами, неведомыми гаджетами и гик-футболками.
После этого прогулка как-то сразу скомкалась, не порадовал особо даже встретившийся на пути парк с совой и велосипедистами. Мы где-то заблудились и поехали обратно в метро, изрядно вспотевшие. Лондон получился как Лондон. Ничего такого.
Вечером второго, а может быть, и третьего дня мероприятия мы по одному собирались внизу перед походом на ужин. Ждали кого-то, кажется, старину Белова, который что-то все не шел, разговорились. Об играх, о том, как и в каких обстоятельствах пишут на них рецензии. Я приветливо кивал на все обращенные ко мне вопросы и взгляды, что позволило успешно увиливать от ответов первые несколько минут. Потом, когда вопрос был поставлен ребром, я признался, что никакой «Мафии» в жизни не проходил, понятия вообще не имею, куда там надо ходить, ходить не собираюсь и другим тоже не советую.
Пауза, которая последовала вслед за этим пламенным высказыванием, была карикатурно театральной. Это ощущение было усугублено неожиданным появлением Белова, который застал компанию гиков в полном трансе. Когда ему объяснили, в чем дело, Белов пожал плечами, сказал, что ему тоже, в принципе, параллельно – и мы оправились в паб рваной, слегка контуженной колонной. Помню, Девочка стала ужасно молчаливой и ее молчание было презрительным. А Стас, с которым мы успели немного подружиться (так как он, в доказательство Теории о Странных Соседях, – был как раз самым странным из всей этой странной тусовки), выпив, кажется, пинту-другую, вполголоса выразил, что такого уровня предательства он от меня не ожидал, и что вроде как зря мы с ним братались. Главной точкой соприкосновения наших жизней было Подмосковье (Стас играл в компьютерные игры в Мытищах, что ли, или в Балашихе) – и поэтому я оказался земляком, не оправдавшим ожиданий.
Ну да.
Напился, разумеется.
Итак, это была большая Конференция Разработчиков, на которой эксклюзивно (с двухнедельным вето, с запретом видеосъемки, со всеми делами) представляли Линейки на будущий год. Это штук по сорок наименований. Выходил мужик в майке с рисунком, рассказывал, что было раньше, как они потом собрались и подумали, сочинили вот это и вот это и сейчас он покажет, как надо играть. Понятно, что через полтора часа, состоящих из мельтешащего видеоряда на гигантском экране, каких-то прыгающих с джойстиками в руках подтянутых женщин и непереносимо американского английского, я стал двухмерным, выскользнул из-под закрытых дверей, без лишнего шума добрался до лифта, спустился вниз и сбежал к реке. Хотя нет. К реке я сбежал с точно такого же мероприятия в Кельне, через два года – там еще голые купались, на берегу оживленно судоходного Рейна. В Лондоне я просто выбрался на улицу, пошел мимо длинной кирпичной стены, когда узнал, что впереди будет Кенсингтон, свернул вправо. Понравилась большая концентрация аутентичности, серьезно углубился, не сохранив никаких ориентиров на местности и не имея карты. Вышел к футбольному полю, по периметру обсаженному двухэтажными английскими постройками. Здесь коротали время мамы и няни, с колясками и разноцветными детьми расположившиеся между футбольных матчей старшеклассников из ближайшей школы. Без остановки в воздухе летали кожаные дыни и фрисби, и попадали то в зубы летающих улыбчивых псов, то в руку с подкатанным пиджачным рукавом.
Я устроился на окраинном пригорке, скинул обувь и внимательнее изучил микрорайончик. Подробный, точно просчитанный план созрел через несколько минут – через полгода, усовершествовав английский до виртуозного уровня, я найду себе три внештатных должности в Москве, одну штатную в Лондоне, перееду вон в тот дом и по средам стану вот также точно гонять мячик. Я очень обрадовался придуманному, сожрав в ознаменование громадную тарелку жареной рыбы и очень сытый, в полусне, вернулся обратно на пресс-конференцию, которая и не думала заканчиваться, сел в уголке потише и проспал до самого вечера. Теперь мне было все ясно. Как день.
